— Дядька учитель, — отрывает меня от общения с гусарами «Филиппок», — тятя зовёт, ехать пора.
— И долго нам ехать? — недовольно интересуюсь.
— Нее, к вечеру ужо будем на месте.
— Ступай, скоро буду…
Попрощался с гусарами. Они что-то в путь не рвались. Видать ещё не все вчерашние трофеи пропили. Я же перед уходом поинтересовался, который час? Оказалось, что часов ни у кого нет. До поездки в Москву у двоих были. Они их носили на цепочке через шею. Писк моды! Но длинные московские празднества сильно ударили по кошельку, поэтому часы перекочевали к скупщику. Зато удалось узнать сегодняшнюю дату — 19 ноября. Блин, это что же получается, у меня вчера была днюха? Хотя навряд ли, календарь здесь другой. А по найденным документам я и старше, и день рождение у меня 2-ого апреля. Хорошо, что не 1-ого. Но всё равно, придётся из скорпиона превращаться в барана… Лишь бы не в настоящего.
Снова однообразная, унылая дорога. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, учу пацанёнка считать. Хорошо, что не с нуля. Кой-какая база уже есть.
— А сейчас, Васька, мы будем с тобой запоминать сотни, — сказал я, разобравшись с горем пополам с десятками. — Понял?
— Ага!
— Скажи: «Сто».
— Сто!
— Поп залез под стол…
— Гы-гы! — обнажает «лошадиные» зубы.
— Что ты тут гыгаешь? Гусь что ли?
— Нее…
— Тогда давай дальше… Скажи: «Двести».
— Двести!
— Дураки на месте.
— Гы-гы, — снова изображает «гуся».
— Теперь скажи: «Триста».
— Триста!
— Выбей зуб у тракториста.
— Э-э… А кто такой тракторист? — страшно коверкая слова, спрашивает пацан, отчего выходит примерно следующее: «А хто энта такуй, трахпарис?»
— А это водитель железного коня. Конюх, по-вашему.
— А разве бывают железные кони? — удивлённо хлопает глазами.
— Кони бывают разные. Из чего сделаешь, из того и будут. Из дерева, из камня, из железа… Сейчас льда много. Из него красивые кони получаются, — навешиваю на ребёнка словесные гирлянды, а то тракторист вылез совсем не ко времени.
— А мы из снега бабу лепили, — тут же хвалится пацан.
— А ты мне тут горбатого не лепишь? — наигранно хмурю брови.
— Э-э… — зависает Васька.
— Чего блеешь, как козёл? — продолжаю хмуриться. — Ну-ка быстро назови все десятки!
— Десять, двадцать, тридцать… — бубнит пациент логопеда. Приходится поправлять, чтобы цифры называл чётко. Иначе слова обретают такую уродливую конструкцию… М-да, русский язык он у всех разный.
— Васька, тебе сколько лет?
— Мамка сказывала, что весной десять исполнилось.
— А кто тебя до этого считать учил? Откуда цифры знаешь?
— Так к барчуку батюшка приходит, учит его… Я тоже запоминаю…
— Молодец! Только путаешься часто. Для начала выучи все десятки и сотни. Их немного. Столько же, сколько пальцев на руках и ногах. А потом они всё время повторяются…
— Зачем?
— За мясом! — резко меняю тему. А то начнёшь объяснять и совсем заблудишься. — Сколько лет барчуку?
— На два года младше меня…
Дальше я задавал вопросы, стараясь побольше разузнать про семейку Белкиных. Всё-таки они мои работодатели. Если отношения сложатся, то я на несколько лет буду обеспечен кровом, жратвой и денежным довольствием. Оказывается, дворянский сынок приписан к какому-то полку. До двенадцати лет таких детей обучают по месту их проживания. То есть при церкви, или батюшка приходит на дом. Кроме батюшки можно отдельно нанять учителя. Мой случай тому пример. А с церковными мужами мне соревноваться глупо. В законе Божьем я разбираюсь, как ассенизатор Микола в высшей микробиологии.
В двенадцать лет у барчука будет выбор, идти в кадетский корпус или продолжить домашнее образование. Мне выгоднее, чтобы учёба продолжилась дома. Так работу не потеряю. Только придётся периодически привозить своего подопечного в Москву или в Питер для сдачи экзаменов. Таким образом, надзирающие органы отслеживают, насколько тот или иной дворянин достиг успехов в науках. По сути, осуществляется заочное обучение. Длится всё это четыре года. После чего необходимо отправиться по месту службы. А точнее, к месту дислокации своего полка. Так же имеется возможность пожить под крылышком у родителей ещё четыре года. Правда, в обязательном порядке придётся самостоятельно освоить несколько наук: фортификация, география, история. А иначе — марш в полк. В двадцатилетнем возрасте назначается последний экзамен. Причём те дворянские дети, которые показывают наибольшие успехи в науках, скорее других производятся в чины. Конечно, всё это я узнал не от Васьки. Пообщался утром с гусарами, преодолев в себе стойкое отвращение, вызванное запахом перегара и табачного дыма. Эх, тяжела ты доля нелегала…