о наказан. Наконец, он решился Все так же глядя ей прямо в глаза, Майк улыбнулся и, медленно подняв руку и тщательно следя за реакцией девушки, помахал ей, как делал всегда, когда приходил в ее маленький, уютный сад. К его огромному облегчению, это сработало, и девушка заметно расслабилась. Пальцы разжались, и она осторожно улыбнулась в ответ. Майк впервые увидел ее улыбку так близко и подумал, что ей она невероятно идет. Вспышка молнии за окном и очередной раскат грома заставили их обоих вздрогнуть от неожиданности. Только сейчас Майк заметил, что в комнате значительно потемнело. «Сейчас пойдет дождь», - отстранено подумал он, - «И сильный». А за этой мыслью пришла другая. -Мелисса, - мягко позвал он, - Твоя картина, она осталась на балконе? На секунду она задумалась, потом неуверенно кивнула, и только потом на ее лице появилось выражение тревоги. Глаза судорожно забегали: с окна на лестницу, с лестницы на Майка и обратно. Девушка отчаянно старалась найти и принять какое-то решение, наиболее удобное для нее в сложившейся ситуации, но не могла. -Я могу убрать картину и мольберт, - сказал Майк, и она недоверчиво уставилась на него, - а ты пока приготовишь чай. Хорошо? Майк поднялся на второй этаж, и, сориентировавшись, пошел направо по небольшому, узкому коридору. Он пересек маленькую комнату, судя по всему, служившую Мелиссе мастерской, и вышел на балкон. «Так вот, каким она видит мир», - подумал он, оглядывая сад. На него вдруг напало странное чувство единения, будто, находясь здесь, он на долю секунды смог прочувствовать на себе все грани одинокой, затворнической жизни девушки, единственной отдушиной в которой был этот балкон и... сам Майк. «Я хочу помочь ей», - пронеслось у него в голове. Новая вспышка молнии напомнила ему, зачем он сюда пришел, и мужчина, осторожно подхватив мольберт, занес его в дом. Взглянув на картину, Майк в очередной раз поразился таланту девушки. Мужчина не слишком увлекался искусством и мало что в нем понимал, но ее работы каждый раз производили на него неизгладимое впечатление, заставляя раз за разом прокручивать в голове увиденное. Они были наполнены эмоциями и легко передавали эти самые эмоции зрителю. А именно это, по мнению Майка, люди и называли «талантом». Вернувшись в холл, и не обнаружив девушку в привычном месте у стены, мужчина напрягся. Он переживал, что страх мог заставить ее сбежать и спрятаться, что безусловно ставило его не в самое удобное положение, но, услышав доносившийся с кухни звон посуды, он заметно успокоился. Зайдя на кухню, он увидел, что Мелисса уже успела накрыть на стол, поставив в центре вазочку со сладостями, а по обеим сторонам стола по симпатичной голубой чашечке на точно таком же блюдце, и теперь заливала в пузатый чайник кипяток. Кухню заполнил дивный запах аниса и имбиря. Девушка обернулась, и, увидев застывшего в дверях Майка, улыбнулась, тепло, но немного нервно. Свободной рукой она сделала приглашающий жест, и он сел за стол. В глаза тут же бросился букет, оставленный им на прошлой неделе и поставленный на подоконник в изящную вазу. Мужчина невольно улыбнулся, и заметил, как Мелисса, проследившая за его взглядом, заметно покраснела. Она налила чаю сначала ему, потом себе, поставила чайник в центр стола и села напротив. Только сейчас Майк заметил, как сильно она похудела. Ее осунувшееся лицо стало еще бледнее, чем было в прошлый раз, под глазами красовались синяки, практически бесцветные, будто обескровленные губы полопались и шелушились. Она выглядела как человек, совсем недавно покинувший темницу после долгого и мучительного заключения. -Ты... в порядке? Мелисса подняла на него удивленные, все еще настороженные глаза. -Ты сильно похудела. Все в порядке? Девушка кивнула сначала утвердительно, потом отрицательно и, резко выдохнув, отвернулась, сдвинув брови и закусив губу. Она достала из кармана брюк блокнот. «Все хорошо». «Нет, не хорошо», - грустно подумал Майк, но промолчал, складывая записку и убирая в карман. Он прекрасно понимал, что начал диалог не с того, но не мог не обращать внимания на болезненный вид девушки. Он хотел понять, что с ней происходит, помочь, защитить ее, но не мог - слишком ясно она дала понять, что разговор (во всяком случае, на эту тему), закончен. В абсолютной тишине, нарушаемой разве что тихим звоном чашек, они пили чай. Майк взглянул на часы. -Мне нужно идти, - он поднялся из-за стола. Мелисса встала следом. «Уже?» - Через полчаса придет автобус, если опоздаю на него - следующий будет только вечером. «У меня много чая», - написала девушка, и Майк заметил, что она снова залилась румянцем. -Я бы с радостью остался, Мелисса, правда. Но у меня назначена встреча. Новый клиент, опаздывать в первый же день - не очень красиво, - сказал он извиняющимся тоном Мужчина вышел из кухни и пересек холл, обернувшись у самых дверей. -Спасибо за чай, он был просто великолепным. Мелисса, снова застывшая у стены слабо улыбнулась. «Ты зайдешь еще?», - она протянула ему маленький, вырванный из блокнота листок. -А ты приглашаешь? - улыбнулся Майк. Девушка неуверенно кивнула. -Тогда обязательно, - сказал он, и, помахав рукой, скрылся за дверью. Он обошел дом и вышел за калитку, привычно подергав напоследок за железную ручку, убеждаясь, что она плотно закрыта. С неба упали первые, тяжелые капли дождя, и Майк пожалел, что не имеет привычки всегда носить с собой зонт. Он поднял воротник ветровки повыше и зашагал по маленькой подъездной дорожке в сторону шоссе. Вспышка молнии осветила стоящие по обе стороны ели, высокие и статные. Обычно здесь было слышно трели десятков разных птиц, но сейчас они все молчали, и в воздухе повисла какая-то зловещая тишина, которую прорезал громовой раскат. Майк поежился и ускорил шаг. Перед его глазами возникло лицо Мелиссы: ее грустный взгляд, направленный в сторону даже в тот момент, когда она передавала ему записку, худое лицо с ввалившимися щеками, пальцы, нервно теребящие подол футболки. Девушка не хотела, чтобы он уходил, и он это чувствовал, но не мог остаться. Майк не соврал, когда сказал про встречу, ему действительно нужно было уйти, но чувство, будто он предает доверие Мелиссы, не покидало его не на секунду. Мужчина соврал бы, если бы сказал, что понимает, как тяжело ей давался каждый следующий шаг. Наоборот, он даже представить себе не мог, что она испытывала, раз за разом переступая через свои страхи, и восхищался ее силой воли и храбростью. То, что произошло сегодня, в призме ее привычного образа жизни, казалось невероятным, глобальным прорывом. А он даже не смог найти тему, чтобы поговорить с ней. Когда Майк остановился, дождь шел во всю, плотной завесой окутав окружающее пространство. По его насквозь мокрым волосам и бороде стекали холодные капли, но он не обращал на это никакого внимания. Неожиданно он понял, что не может, просто не имеет права оставить ее сейчас. Что он не хочет этого. Он достал телефон и закрыл экран курткой. «Приглашение все еще в силе?» - написал он, всем сердцем надеясь, что Мелисса ответит. Но она не отвечала. Майк не сводил глаз с потемневшего дисплея. «Давай, Мелисса!» - думал он, - «Пожалуйста...» Ничего. Майк убрал телефон в карман. На душе скребли кошки, и он медленно поплелся дальше, к шоссе. Он не знал, как часто девушка проверяет телефон, поэтому она, возможно, даже не видела его сообщения. Краем глаза, он заметил справа движение, и, повернув голову, увидел сидящую на ветке ворону. Мокрая насквозь птица сидела на еловой лапе и смотрела на него флегматичным взглядом, время от времени пытаясь стряхнуть с перьев накопившуюся в них влагу. -Пожалуйста, пусть она ответит, - доверительно попросил Майк у вороны, чувствуя себя полным идиотом. Телефон, лежащий у него в кармане, завибрировал. Когда за Майком захлопнулась дверь, Мелисса (предварительно закрыв эту самую дверь на все замки), прошла на кухню. Она хотела убрать со стола, но, взглянув на остатки заварки в двух синих чашечках, на обертки конфет, аккуратно сложенные мужчиной около блюдца, поняла, что не может заставить себя начать. Это были улики, доказывающие, что он действительно был здесь, сидел напротив, совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, пил чай... и беспокоился за нее. Мелисса помнила, как его глаза наполнились тревогой, когда он спросил о ее самочувствии. Он действительно переживал из-за ее состояния, это не было простой вежливостью. Майк был искренен. Девушка вздохнула и обвела глазами помещение, ставшее вдруг неожиданно пустым, слишком тихим и слишком большим для нее одной. Она протянула руку и легко прикоснулась к чашечке, из которой пил Майк. Стекло оказалось холодным, и Мелисса почувствовала легкое разочарование, будто надеясь, что на нем могло сохраниться хотя бы немного тепла его пальцев. Взгляд упал на фантики от шоколадных конфет, лежащие рядом с блюдцем, и Мелисса ощутила острую необходимость сохранить их. Повинуясь порыву, она подняла со стола обертки, и, прижав их к себе, быстрым шагом покинула кухню и направилась наверх, в свою мастерскую. Девушка достала с одной из многочисленных, закрепленных