Это было, этого не было, это могло быть - если разницы никакой, значит, всё ложь, ни на что нельзя посмотреть просто так, чтобы оно тотчас же не сменило лицо, не выскользнуло рыбкой из рук. Невада обессиленно опустила голову; две слезы, последние из многих, сорвались и разбились об пол.
- Смотрите, смотрите!!..
Люк в два прыжка подскочил к Неваде и рукой резко поднял её голову за скользкий подбородок вверх.
- Смотрите!
- Зачем, зачем... - слабо, беспомощно отбивалась Невада, забыв про лежащий на коленях автомат. - Зачем... смотреть, это неправда, неправда, всё...
- Да, да, я знаю. Мне тоже было плохо поначалу, почти невыносимо. Хорошо, что я не самоубийца, а такая была возможность...
Невада посмотрела на него снизу вверх, тяжело всхлипывая.
- Б-было? Было плохо? И что вы сд-делали? В мире, где н-ничего настоящего, где всё меняется по д-десять раз в день... а мы даже не помним... что было к-как-то иначе?.. И все эти миллионы осколков, миллионы миров...
- На самом деле, в районе десяти. Самое большее, двенадцать или тринадцать. Мы ещё не дошли до этой части. Тем же способом, что привёл вас сюда, то есть посредством анализа излучений разного диапазона, я смог с некоторой долей погрешности определить и вычленить...
- Какая разница... Всё равно мы... как винегрет. Из газетной бумаги. Вот это вот, вот, - Невада ткнула пальцем в улыбающегося с экрана чёрно-белого Джона Кеннеди, - это мы в школе проходили, на всемирной истории, я точно помню. А теперь всё это "было-не-было-могло-быть", то есть ложь, я не знаю, был ли он, были ли уроки, была ли школа... ничего, ничего... - Невада закрыла лицо руками; плечи неровно тряслись.
- Вы неправы, госпожа. - Тон Люка потерял остатки блеска самодовольства, стал мерным, спокойным, как у священника на исповеди. - Настоящее есть. Это стремление во что бы то ни стало быть собой, отыскать настоящих себя, какой бы абсурдной эта цель ни казалась. То, о чём вы сейчас плачете - реально, иначе стоило бы оно ваших слёз?
Невада утихла. Люк подошёл ближе и положил руку ей на плечо.
- Я знаю, как всё исправить.
Люди всё прибывали. Сначала подбежали двое из оцепления Ковена, потом он сам, за ним - врачи "скорой помощи", только что приехавшие на место рыжие комбинезоны из "Арморики", двое полицейских из ближайшего участка. Люди осматривали Ксэ, опрашивали Сергеева, участливо смотрели на Лито, а она, как обычно, не могла понять, почему.
- Стажёр, отправьте неофициальное предложение помощи "Сабрекорп". Лично директору Люку, у вас должны были сохраниться его контакты. Не упоминайте перестрелку, дайте понять, что нас интересуют только обстоятельства взрыва, а также связь корпорации с Ивейн и Расс. Опишите всё кратко, как обычно делаете.
Лито закивала головой и нырнула в коммуникатор.
- Сергеев, вы займитесь официальными каналами. Два ордера, доступ не ниже В-1. Если возникнут сложности, оформите один запрос на моё имя, а другой на ваше - вы тоже офицер при исполнении. Для второго ордера в обстоятельствах - "находились на месте в момент взрыва", ничего не говорите про мои повреждения. - Стоявший рядом с Ксэ врач "скорой" ещё раз с сомнением оглядел порезы на её теле, поднял с земли свой чемоданчик и зашагал к машине. - Из участка сюда вызовите лейтенанта Бергерсен, скажите, что нужна её помощь в расследовании серии взрывов. Скоординируйте всё с местным участком, скажите, что это наше давнее дело, вопрос государственной важности - что угодно из этого диапазона. Позвоните в центральный комиссариат, вызовите экспертов-взрывотехников для Бергерсен. С остальным она должна разобраться сама. Обо всех изменениях сообщайте мне.
Сергеев так же отрывисто кивнул, будто подводя итог сказанному, и защёлкал клавишами. В то же время Лито осторожно подняла глаза от дисплея. Ксэ закончила отдавать указания и теперь сама что-то набирала, кому-то писала или дозванивалась. Холодная, как всегда, эффективная, как всегда - но что-то осталось в ней после той вспышки чуждости, что-то... отталкивающее, не-то. Но это всё шок от взрыва, только и всего, наверняка. Она всегда была такой, это просто шок. Просто шок.
Лито прислушалась к мерному стуку, долетавшему откуда-то издалека и сливавшемуся с таким же негромким гулом. Окружающие никак не реагировали - Ксэ печатала на экране быстрыми пальцами, Сергеев выжидательно глядел в пустоту, прижав телефон к уху плечом, Ковен отошёл в сторону и вполголоса переговаривался со своими. Лито вдруг поняла, что стук - это её сердце, усиленный и перенесённый на внешние рецепторы родной звук: ток, ток-ток. Гул тем временем расширился, заполнил собой соседние уцелевшие после взрыва окна, превратился в дрожь земли. Сергеев недоумённо обернулся.
- Что...
Грянуло стекло. Из стены противоположного здания вместе с валом осколков вырвался большой, угловатый жёлтый внедорожник. Толпа ринулась в сторону, Лито вместе с толпой, вправо, за Сергеевым, а Ксэ осталась стоять почти посередине.
- Лейтенант...
Машина свернула влево, к выезду из двора. Сергеев, не видя, что она уже вне опасности, подскочил к застывшей Ксэ и схватил её за руку. Что-то сверкнуло в воздухе, потом хрустнуло, громко, различимо даже за грохотом удаляющегося автомобиля. В следующий миг Лито стояла над Сергеевым, одной рукой поддерживая его за спину, а второй приподняв голову, как будто слушая последнюю волю. Левый рукав пальто беспомощно свисал на землю.
- Кто ты!?.. Кто??? - на издыхании закричала Лито. Ксэ стояла рядом, полуприсев, отведя назад чудовищную когтистую лапу, которой только что развернула и переломала Сергеева. На Лито смотрели дикие, теперь по-настоящему звериные глаза.
- Кто?.. - донеслось, уже тихое, изо рта Лито.
Ксэ повернулась и побежала прочь.
Глава 8. О розе
Оно случилось!! Открылось!
Нет, я толком не знаю, что произошло. Раздалось жужжание, свист, а потом рядом с бункером, почти у самой двери, появилась воронка, бесцветная, дрожащая, как горячий воздух над газовой плитой. Не стала бы я туда совать руки. Та, что со мной, любопытная, но тоже пока не торопится. И тишина оттуда, словно засосало в большой ватный пузырь, как будто до этого тут, в бетонной коробке, не было тихо. Такая тишина, что я то и дело шаркаю ногой, хлопаю в ладоши или говорю что попало - проверить, что не оглохла. И пишу в блог, чтобы совсем не одуреть. Хотя я уже одурела - здесь ни интернета, ни электричества, а ноут всё работает... получается, я сплю, точно. А если вдруг нет - напишите мне. Если хоть кто-то меня ещё читает, напишите. Вокруг меня - стена какого-то бреда, и вы одни между мной и ей. Я открою все комменты, все френдзаписи. Напишите.
У
На них была кровь.
Водянистая голубизна кровоподтёков здесь и там проглядывала на руках, огромных, узловатых, с острым треугольным когтем на каждом пальце. И там, на когтях, добавлялся другой цвет, другая кровь - буро-багровая, смешивающаяся с голубой в страшную бесцветную массу.
Ксэ стояла, тяжело дыша, вглядываясь в отражение в зеркальном окне ближайшего здания, и не видела себя. Чёрные лезвия на руках, изогнутые вперёд в коленях и так же резко у щиколоток назад ноги, гладкая голова на невероятно длинной шее. Застывший в зверином оскале рот. Дикие, мятущиеся глаза с едва заметными точками зрачков.
Кто ты???..
Тогда не было времени, и не было ничего в голове. Только бежать, спасаться от чего-то невообразимого, от этого ужасного чудовища. Ксэ бежала долго, не оглядываясь по сторонам, оставляя позади, квартал за кварталом, высотки делового центра. И сейчас, едва она почувствовала себя в безопасности и остановилась, это ударило в полную силу.
Кто ты???..
Ксэ в ужасе отшатнулась от зеркала, закрыла лицо руками, поранила бровь торчащим из мизинца когтем, зашипела от боли. В глазах стояла стажёр Нансен, с неистовством, отчаянием в глазах, закрывающая собой распростёртого на земле Сергеева. Затем мелькнул предыдущий миг - вылетающий прямо из стены автомобиль, волна чего-то полуосязаемого, бьющая в грудь и не дающая пошевелиться, прикосновение руки Сергеева, разошедшаяся вспышкой агрессия - найра, найра, найра! Неосознанное, самопроизвольное движение. И снова - полный такой же найры - взгляд женщины, защищающей своего мужчину.