Он быстрым шагом пересекает комнату, направляясь ко мне. Я улыбаюсь и резко встаю, выхватывая нож. Мне нужны зрители и я кричу так, будто меня хотят убить. Двое в форме автоматически выхватывают оружие и целятся в меня. Главврач оторопело застывает. Его челюсть даже немного отвисает, как у героев диснеевских мультиков. Также на крик в комнату вбегает вдвое больше людей, чем вышло. Мне что-то говорит один из полицейских, но я с безумной улыбкой подношу палец к губа и говорю: «Цсссссс…»
Найдя взглядом испуганного Женю-или-как-его-там, я кричу, что это он во всём виноват и тычу пальцем в его сторону. Мой спектакль почти окончен. Остались последние две сцены. Задрав голову к потолку, я со всего маху бью острым, широким лезвием по горлу. Он тонет в плоти, легко её рассекая. Мне кажется, я чувствую, как сталь впирается в шейные позвонки и останавливается. Вижу фонтан брызжущей крови. В мозгу проноситься мысль, а выживу ли я, если мне отрубить голову? Если да, то откуда начнётся регенерация? Вырастет новая голова или новое тело? Или у меня появится идентичная сестра близняшка? Как у морских звезд. У них ведь регенерируют все части. Даже небольшой отсеченный кусочек, превращается в новую звезду.
С этими мыслями мои ноги подкашиваются, и я падаю на пол. Я размахиваю ножом, не подпуская к себе полную комнату докторов и санитаров. Задираю голову, не давая ране зажить раньше, чем я умру. Я вдыхаю потоки крови вместо воздуха и за несколько секунд, мир вращаясь, превращается в далёкую белую точку на фоне черной вечности. Словно единственная звезда в ночном небе.
Я открываю глаза и делаю резкий вдох, от которого сразу же кашляю. Загустевшая, желеобразная кровь в легких. Я откашливаю её густой красной слизью. Кто-то пищит и слышится звук падающего тела. Перевожу взгляд и вижу, как наш патологоанатом держит медсестру-студентку, безвольно повисшую у него на руках. Его лаза широко открыты от страха и словно хотят выпрыгнуть из орбит. На мне все ещё есть одежда, значит, они только хотели приступать к вскрытию. Хоть причина смерти как говорится на лицо, но в моем желудке можно обнаружить наркотики, которые к этому привели. В свою очередь это значит, что прошло максимум два часа с момента моей смерти.
Улыбаясь с кровавой слюной на подбородке и зубах, я хрипло произношу: «Не надо так орать, а то и мертвого разбудите». Сухая шутка, но ничего лучше и остроумнее мне не пришло в голову.
Халат и гольф безнадёжно испорченны брызгами крови. Кривясь я встаю и, шатаясь, иду к выходу из морга. По большей части, я играю походку зомби, нежели действительно чувствую слабость в ногах. Патологоанатом, застыв, провожает меня взглядом, не в силах ни сказать, что либо, ни даже пошевелится.
Я думаю о том, что благодарна ему. Он ведь не поместил меня в камеру для трупов, а положил сразу на стол для вскрытия. Не знаю, засвидетельствовали мою смерь в документах или нет, но это уже не важно. Сам главврач наверняка признал моё тело безжизненным.
Я бреду по коридору к подсобке уборщицы за своим рюкзаком. Моя новая жизнь будет теперь на колёсах. Глядя фильмы про путешествия, все мечтают также сорваться, и отправится в путь. Так словно их ничего не держит.
Выйдя с рюкзаком за спиной на улицу, я думаю о том, буду ли стареть? Ведь старость это износ клеток, а все мои клетки регенерируют и самовосстанавливаются. Я думаю о том, смогу ли умереть? И смогу ли убить себя?
Я думаю о том, что всему персоналу эта ночь запомнится надолго. И на моих губах играет коварная улыбка.
Конец