В дверь постучали, и он не спеша убрал руку.
— Войдите, — сказала я.
На пороге оказалась Марина Львовна. С минуту она удивлённо смотрела на нас, а потом усмехнулась и сказала:
— У вас здесь уютно, Оля.
— Проходи, не стесняйся, — тоже усмешливо предложил Сергей. — Оля ко всему прочему очень гостеприимный человек. Ты пришла поболтать со свежим человеком? Мне удалиться?
— Тебя ищет Андрей — с каким-то вопросом по хозяйству.
Сергей снова улыбнулся, без усмешки — мне и выехал в открытую матерью дверь. А Марина Львовна присела в кресло, подтащенное к кровати ближе, и мы немного поболтали. Слава Богу, ей никто не говорил, что я успела тут натворить! В смысле, она не знала про недавний случай со студентами, про заигрывания её сына со мной.
Мы легко поболтали о том о сём. Немного сложнее было её убедить: то, что я делаю, поможет Сергею. Выслушав меня, она покачала головой:
— Трудно во всё это поверить, глядя на его ноги.
— Вы знаете, Марина Львовна, хорошо, что вы увидели его ноги только сейчас, а не две недели назад, — вздохнула я. — Честно говоря, тогда я тоже сомневалась.
— Но не сейчас?
— Не сейчас.
Она вышла от меня успокоенная, а я… Я снова прикусила губу, глядя на закрытую дверь. Мне хотелось ей понравиться. Я смотрела в её внимательные зелёные глаза — глаза её сына. Смотрела на её спокойное, сильное, поразительно красивое, несмотря на возраст, лицо — и вспоминала лицо Сергея… Марина восприняла меня как книгу. Она прочитала меня, вникла — и положила на отдельную полку, со справочниками и с тетрадями домашних рецептов. Я — для неё всего лишь представитель нетрадиционной медицины, временный гость в этом доме. Посторонняя.
Андрей сказал, она наведёт порядок в доме, но… Кто наведёт порядок в моей душе?
Чувствуя, как к глазам подступают горячие слёзы — ни с того ни с сего! — я поспешно схватила наушники и врубила музыку, пожалев, что стены здесь не самые плотные: поорать бы с певцами — хоть на ля-ля-ля!.. А ещё пожалела, что нельзя напиться — не потому, что нехорошо перед всеми, а потому что меня от спиртного обычно тошнит страшной тошнотой… А ещё пожалела, что нельзя сбежать — одной! — в лес, потому что подведу Вадима… Руки тряслись — и я поняла, что вязать не смогу.
Кот заглянул мне в глаза и медленно прошёл с кровати на подоконник, где встал на задние лапы и, упираясь передними в нижнюю раму форточки, сладостно потянулся.
Сердито вытирая слёзы, я решила: раз у нас с Вадимом нет договорённости насчёт сада, значит, хотя бы в саду могу погулять, пока он отсыпается после ночной. До обеда, когда меня могут хватиться, ещё времени достаточно. Написала записку: "Я в саду", бросила её между дверью и кроватью и махнула через подоконник — следом за Стахом. Тот мелкой рысью бежал по тропинке впереди меня — хвост кверху, изредка оборачиваясь, словно был очень рад, что я сообразила наконец пойти погулять… Уже на полюбившемся заборчике вспомнила: опять забыла взять мобильный телефон. Попереживала. Абонент недоступен… А потом насупилась: а мне нравится быть недоступной!
Сегодня я странно сидела здесь, среди малины и вишни-"плакучки". Мир как будто опустил на меня мягкий купол, заставив слушать целый хор птиц под аккомпанемент шелестящего листьями и травами ветра. Бездумно застыв с горстью ягод в ладони, я сидела под этим куполом, и плечи постепенно опадали в каком-то облегчении… И странные мысли начали вплывать в моё личное пространство. А может, я зря томлюсь Бог знает чем? Может, я одиночка? В жизни у каждого есть своё предназначение. Может, это моё — быть в одиночестве? И смотреть на мир с его событиями со стороны?
Не знаю, куда бы увели меня такие мысли, не раздайся мерный звук, от которого я снова сжалась. Стах, лежавший на лопухе, вздёрнул уши и вопросительно посмотрел на меня. Я покачала головой и, ссутулившись, затаилась.
— Оля, ты здесь?
Ага, боится въезжать! Помнит, как я вытаскивала его кресло на дорожку.
Нет меня здесь!
— Заеду, застряну — вызову всех по телефону!
Нашёл, чем пугать! Шантажист несчастный!
Хрустнула сломанная веточка под колёсами… Ррр… Решился всё-таки!
Я со вздохом встала. Опоздала. Он пригнул голову — белые волосы коснулись коленей — и въехал ко мне… Ладно, если что — моторчик в работу и выволочем.
— Ты прячешься, или мне только так кажется?
Такой постановки вопроса я не ожидала. А правда, я прячусь? Скорее всего — да.
— Да, прячусь, — спокойно ответила я.