Джерек мне нравился, я не отрицаю, но я не любила его или еще что-то в этом роде. Даже когда моя рука коснулась его голого торса (самцы Варгов почти всегда ходили наполовину обнаженными, к удовольствию Арлин), никто из нас не вздрогнул. Зато всякий раз, когда мы начинали обсуждать тему «застоя» младенцев-девочек, мы забывали обо все на свете.
— Они только щенки, Натали, — сказал Джерек, передавая мне образец травы, который я постаралась аккуратно подхватить. — Они не хотели тебя обидеть.
— Я знаю, знаю, но ведь это абсурд.
— Разве?
Он откинул рукой непослушную прядь волос, упавшую на его карие глаза, и отодвинулся от доисторического оборудования, которое благоговейно называл «микроскопом». Я всю жизнь провела в лабораториях и никогда не видела ничего более примитивного. Это был трофей с какого-то древнего корабля, потерпевшего крушение на их планете. И все же это было лучшее, что мы имели здесь, в лесу.
Джерек мягко посмотрел на меня своим задумчивым взглядом.
— Предопределенные пары. Я понимаю, почему дети верят в это, но мои искушенные и опытные сестры?.. — я никак не могла успокоиться.
— Значит, ты все еще не веришь в реальность этого? Вполне вероятно, это заложено в наш генетический код.
Я скептически подняла бровь, не отвлекаясь от приготовления опытного образца.
— О, ты нашел ген, который вызывает эту магию, не так ли? Я так не думаю.
Он пожал плечами и вернулся к микроскопу.
— Только потому, что мы этого не видели, — он бросил на меня скептический взгляд, — мы не можем утверждать, что оно не существует. И даже если предположить, что предопределенные пары — миф, это убеждение настолько укоренилось в нашей культуре, что отрицать его — значит, отрицать нашу основную парадигму.
— Ты утверждаешь, что мое отрицание предопределенных пар ставит под сомнение весь ваш жизненный уклад?
Улыбка промелькнула на губах Джерека, но он продолжил рассматривать слайд.
— Нет, я точно знаю, кто мы, и точно знаю, кем станешь ты, когда примешь трансформационный укус.
Теперь настала моя очередь пожимать плечами.
— Честно говоря, это больше похоже на обман. Я хочу, чтобы меня полюбили за то, кто я есть, а не потому, что это сказал какой-то случайный ген, бактерия или вирус. А так как мы намерены выяснить, почему ваши женщины не могут зачать девочек, у меня будет полно времени, чтобы влюбиться несколько раз, прежде чем я стану Варгом.
— Ты отказалась от любви, пытаясь решишь эту проблему?
— Абсолютно точно! Мы сейчас в ударе, ты разве не видишь, Джерек? Я не хочу менять химию мозга и этим все испортить, когда мы так близки к разгадке.
Он отодвинул слайд от микроскопа и вздохнул.
— Мне очень жаль, но мы не так близко, как ты надеешься. Это совсем не так. У тебя в руках последний образец.
С особой осторожностью я протолкнула стеклянный слайд под объектив — у Джерека их было всего несколько. Когда я повернула на устройстве диск фокусировки, зеленые и желтые капли вступили в резкий контраст. Не отрывая взгляда от капли, я добавила еще одну от нашего контрольного вещества — вырезка зерна, называемого риитом, что, по нашему убеждению, было половиной уравнения, — и затаила дыхание.
Крошечные желто-коричневые точки закручивались вокруг капель, вращались и мелькали как сумасшедшие. Это была самая активная деятельность, которую я видела с другими образцами флоры, найденными в речной долине. Мое сердце забилось так же быстро, как эти точки. Может ли это быть недостающим элементом, который нам нужен? Если это так, то мы решили тайну поколений! Точки замедлились, остановились и потемнели. Дыхание, которое я задержала, вырвалось из меня вместе с проклятием:
— Дерьмо!
Джерек вздохнул.
* * *
Я откинулась на спинку стула и захватила волосы в кулак. Блондинистые пряди прилипли к моим потным пальцам. Мы были так близко! Я думала, все будет просто, — как вымыть руки.
— Что теперь? — разочарованно спросила я.
— Понятия не имею. Ты знаешь столько же, сколько и я — если не больше — о растениях, произрастающих в Долине. Может быть, мы что-то пропустили?
— Невозможно! Мы даже попробовали шелк квадропид.
Я стянула прозрачный материал, который Варги использовали как одежду, подобно халату. Я была уверена, что вторая субстанция и есть причина проблемы. А когда протестировала ее, то впала в отчаяние.
Мы сидели в полной тишине, думая каждый о своем.