Король ещё больше покраснел и сказал, запинаясь:
— Мне бы королеву хорошую, умную.
Лучше из бывших учительниц. Они учёные, детей любят и не избалованы высокой зарплатой. Королевство-то моё небогатое. Как вы думаете?
— Не знаю, — пожала плечами Эмилия Ивановна. — Это дело вкуса.
Она совершенно не отнесла к себе королевские слова. Конечно, он говорил вообще, а не с какими-то там намёками. Тем не менее интересный разговор о выборе королевы её отвлёк, и она не заметила, как по опустевшему жёлобу съехала, как с горки, Маруська. Серёжа тоже куда-то исчез. Эмилия Ивановна сегодня плохо исполняла свои обязанности. Наверное, это её капитан Бигос с утра разволновал.
Кстати, он первым залез на стену, эффектно задрапировался в свою бороду и сказал:
— Ну, слава Богу, с осадой покончено. Теперь прекрасная принцесса Эмили должна преподнести венок победителю и возложить на его усталое чело.
— Ваше чело слишком лохматое, чтобы на него ещё что-то возлагать, — строго сказала Эмилия Ивановна. — Причешитесь, в таком виде приличные люди на штурм не ходят.
— И с чего это ты победитель, когда я тебя всего супом уделал? — ревниво спросил Король.
— А я в тебя воблой попал, — возразил Бигос и провёл по волосам пятернёй.
— Победила дружба, — подытожила Эмилия Ивановна. — Просьба венков не возлагать.
— Тогда бал, — объявил Король. — По поводу нашей общей победы.
— Я пойду Марусю разбужу и одену, — сказала Эмилия Ивановна. Она не знала, что Маруська была уже далеко.
— Идите лучше, веселитесь, — грустно сказал подошедший Сергей Сергеевич. — Маруська уже встала. Я полчаса назад её видел, она надевала на воблу кукольное платье и ворчала, что бантик на жабрах не завязывается. Пусть у вас сегодня будет выходной.
Он щёлкнул пальцами, и на Эмилии Ивановне оказалось великолепное платье из серебряной парчи с жемчугом. Пират и Король отскочили, травмированные широким кринолином, раскрывшимся, как зонтик.
— Ой! — воскликнула Эмилия Ивановна. — Декольте уменьшите, пожалуйста, а то я боюсь сквозь него выпасть.
— Это был бы лучший аттракцион бала, — серьёзно сказал пират.
Эмилия Ивановна хотела стукнуть его веером, невесть откуда взявшимся в руке, но не достала из-за широкого кринолина. Михайлов послушно уменьшил декольте до приемлемых размеров и прикрыл его пикантной косыночкой.
— Сейчас бриллиантов добавим, — деловито сказал он. — В уши и на шею.
— Ой, не надо! И так фасон слишком вызывающий, — взмолилась Эмилия Ивановна. — Мне бы что-нибудь потемнее, попроще…
— Хватит ходить в серой мешковине, — строго сказал волшебник Сергей Сергеевич. — А будете возражать — сплошь покрою причёску бриллиантами и наколдую шлейф длиной в половину змея Навуходоносора.
— Ой! — в третий раз ойкнула Эмилия Ивановна. — Наверное, я по-дурацки выгляжу. Спасибо, вы очень добры, Сергей Сергеевич, но мне не идут красивые вещи.
— Конечно, не идут, если вы их никогда не надеваете, — хмыкнул волшебник. — Нельзя ценить себя так низко.
— Как вы прекрасны! — сказал капитан, восхищённо глядя на Эмилию Ивановну.
— Да, — грустно подтвердил Король. — Теперь вы на меня и не взглянете.
— Где зеркало? — со слезами на глазах воскликнула гувернантка. Михайлов послушно наколдовал зеркало.
— Ой… — сказала Эмилия Ивановна в четвёртый и последний раз. — Это я?
— Я дурак, — сказал Сергей Сергеевич. — Надо было сразу вам наколдовать что-то приличное. Но я считал, что одежда не главное, главное, что вы добры к моим детям и вообще хорошая. Я забыл, что для женщины платье — это часть души…
— А я против кринолинов, потому что они широкие и не подпускают к даме близко, — сказал пират. — Мадемуазель, начинается музыка, разрешите пригласить вас на первый танец.
— С удовольствием, — прощебетала Эмилия Ивановна, совершенно забыв, что она обижалась на капитана. Это платье на неё так умиротворяющее подействовало.
— Эй! А потом, чур, я! — прокричал Король вслед уходящей паре. — Михайлов, будь другом, наколдуй, чтоб её кринолин тявкал, как только этот нахал подойдёт к ней поближе. А можно и чтоб кусал.
— Но как же им тогда танцевать вальс? — улыбнулся волшебник. — Нет, Ваше Величество, тявкайте сами, а я с удовольствием устрою ей праздник. Эти дети совсем бедняжку замучили.
Если честно, Серёжа, Юзя и Маруська нисколько не замучили Эмилию Ивановну. Она любила с ними возиться и играть, и ей было с детьми интереснее, чем с иными взрослыми. Но Сергей Сергеевич этого понять не мог. Мужчины вообще многого не понимают.