— А вот уточка плывёт, — сказала она и сунула пластмассовую оранжевую утку прямо в нос ребёнку.
— Осторожно! — вскрикнул Михайлов. — Ты его утопишь своей уткой!
— Утка — не подводная лодка, — возразила образованная Маруся. — Она никого не топе… торпе… Как это, Серёга?
— Не торпедирует, — подсказал Серёжа, игравший утром с Маруськой в морской бой.
— Пора вытаскивать, — забеспокоился Король. — Он совсем размок, вон пальчики какие морщинистые.
— Много ты понимаешь в детях, — проворчал пират. — Ему хорошо в водичке. Вырастет — моряком станет. Пиратом. Смотрите, у него серые глаза. Прямо как у меня.
— Капитан, держите полотенце ровнее, я достаю, — сказала Эмилия Ивановна и вытащила ребёнка.
— Вира! — опять скомандовал капитан.
Малыш заплакал. Он не хотел покидать тёплую водичку.
— Завтра ещё тебя искупаем, — утешала его Маруся, украдкой засунув руку в ванночку и сильно там булькнув.
— Ой-ой! — вздрогнула Эмилия Ивановна, на которую попали все Марусины бульки. — Я и так вся мокрая, а ты ещё добавляешь.
— Если ты мокрая, то тебе уже всё равно, — резонно заметила Маруся.
Вся компания во главе с младенцем вернулась в комнату, а Маруська незаметно осталась поиграть оранжевой уткой в ванночке.
— Ну теперь-то мы можем поговорить о судьбах государства? — язвительно спросил Чёрный Принц, когда младенца вытерли и запеленали. — Вы закончили свой обряд?
— Если не интересно, можешь не смотреть, — обиделся Король. — Мы тебя не звали. Сейчас ребёночка кормить будут.
Юзя принесла из кухни тёплую смесь, Эмилия Ивановна положила малыша поудобнее и сунула в рот соску. Тот сразу зачмокал с выражением полного блаженства на мордашке. Вокруг стояла благоговейная тишина.
— Когда он немного подрастёт, буду его кашей кормить, — шёпотом сказал капитан Бигос. — То-то будет весело. Помню, когда я был маленьким, меня мама кормила, а я плевался и кашу везде разбрасывал.
— Почему это ты будешь кормить? — ревниво спросил Король. — Я тоже хочу кашей плеваться… то есть кормить. Я ему могу и колбасы дать, мне не жалко.
Забытый всеми Чёрный Принц съёжился в кресле. Он тоже проголодался, но ему никто не предложил ни каши, ни колбасы.
Наевшийся малыш отвалился от соски и мгновенно заснул. Эмилия Ивановна осторожно, стараясь не потревожить, вытерла ему ротик.
— Надо ещё «столбиком» поддержать, чтоб отрыгнул лишний воздух, — сказал Сергей Сергеевич.
— Не надо, — зашептала гувернантка. — Спит — и слава Богу. Я его сейчас в люльку положу, может, хоть часа три проспит.
— Теперь начинаем переговоры, — решительно поднялся Чёрный Принц.
— Только шёпотом, — предупредил Король. — А то маленький проснётся.
Глава 19. Я хочу!!!
— Вы должны наконец понять, что я не отступлюсь, — начал свою речь Чёрный Принц. — Я хочу иметь своё королевство. Если ты, брат, не отдашь мне половину своего, я заберу её сам. Михайлов не будет тебе помогать вечно, пятнадцать-двадцать детей многовато даже для него. А другие волшебники мне не страшны, я сильнее.
— А что, здесь есть и другие волшебники? — шёпотом спросила Эмилия Ивановна Бигоса.
— Да мы все тут колдуем помаленьку, — ответил капитан и придвинулся поближе. — У кого большие способности, те работают магами или ведьмами, у кого маленькие — пашут землю, доят коров, плавают по морям… Это как с музыкальным слухом: мало кто становится профессиональным певцом, но все немного напевают. Единственный в этом мире, кто не обладает никакими магическими дарованиями, это мой приятель Король. Бывают люди от рождения слепые, глухие, а он от рождения не волшебник. Уродство такое. Но он всё равно прекрасный человек и мой лучший друг.
— Я тоже от рождения не волшебница, — призналась Эмилия Ивановна.
— Не может быть! — удивился капитан.
— Вы просто не пробовали. Я вас научу, это Легко. Вот выйдем после свадьбы в море…
— После чьей свадьбы? — уточнила Эмилия Ивановна.
— После нашей, разумеется, — сказал Бигос. — Там, на вольном просторе, посередине семи морей я научу вас лучшему волшебству мира…
— Эй! — обиженно сказал Чёрный Принц. — Я вам не мешаю своей речью?
— Ой, извините, пожалуйста, — смутилась Эмилия Ивановна. — Мы внимательно слушаем. Только слегка отвлеклись.