— Что там у тебя?
— Мне… Мне пора! — Она повесила трубку, но рука еще долго лежала на ней. — О, Келли! Что же с тобой теперь будет?!
На лестничной площадке ее ожидал букет тюльпанов. Это значит — Стив в Голландии, хотя на карточке доставки было указано «Нью-Йорк». Пачка открыток выпала из почтового ящика. Они были написаны Стивом в аэропортах, на вокзалах, на коленях под столом во время совещаний, и все посланы через офис в Нью-Йорке. Открытки были похожи на его телефонные разговоры. Милые, веселые, остроумные. Он никогда не забывал указать, как сильно ее любит.
«Очень занят. Переживаю из-за ссоры с тобой по поводу моего отъезда. Скажи мне, доктор, когда я, наконец, выйду из самолета, смогу ли ходить по земле? А может, это любовь? Что же меня вылечит от этого? Думаю, что отдых в постели, как только вернусь. Люблю тебя. Стив».
«Пишу на заднем сиденье авто, направляющегося в «Хилтон». Эта черная линия — мы обгоняли велосипед. Низкие облака, дождь. Что еще нового в Амстердаме? Скучаю по тебе, вот что. Люблю. Стив».
«Правительственное здание. Зал для конференций. Над нами пролетает самолет. Представь, что я на нем возвращаюсь к тебе. Нет, лучше мы с тобой летим после медового месяца. Нужное подчеркнуть (деловая шутка). Я тебя очень люблю (без шуток). Стив».
«Надеюсь, ты об этом никому не расскажешь? Знаешь, о чем я напряженно думал во время семинара по регулированию курса валют в странах Общего Рынка? О том, как продемонстрирую тебе, когда вернусь, как горячо я тебя люблю. Стив».
«Как исследователь, ты небольшой любитель писать письма. А как насчет открыток? Ведь Нью-Йорк забит ими: Таймс-сквер, Статуя Свободы, Эмпайер Стейт Билдинг. Пришли хоть какую-нибудь. Пришли любовь. А я посылаю тебе цветы. Только не рассказывай, что министерство связи США не справляется с доставкой корреспонденции. Люблю. Стив».
«Интересно, сколько уходит времени, чтобы перевезти почту через океан? Неужели в ней не найдется места для крошечного послания умирающему от любви? Пиши через офис, чтобы я мог быстрее получить письмо. Помнится, я уже говорил об этом. В следующий раз надеюсь получить целую пачку. Скорее всего, здесь придется задержаться еще на две недели. Открытка из Нидерландского Музея. Датские мастера не были знакомы с эротическим искусством. (В отличие от моих мыслей о тебе.) Люблю. Стив».
«Счет за телефонный разговор о твоем отце, наверное, самый умеренный в моем списке расходов, поэтому не беспокойся. Но самый важный. Рад, что смог оказаться тебе полезен. Горжусь тобой. Надеюсь, я поддержал тебя. Всегда любящий тебя Стив».
Больше ничего. Он получил письмо.
— Доктор Куртис?
Марта Куртис не слышала, чтобы ее имя произносили как обвинение, по меньшей мере, с неделю. Она положила блокнот рядом с телефоном.
— Простите, а кто это говорит?
— Стив Руссо, один из ваших бывших пациентов.
— У вас грустный голос, мистер Руссо.
— Какая, черт возьми, грусть? Это попадание с первого удара.
— Вы не можете объяснить, что случилось?
— Ваш пациент, Келли Болдвин…
Доктор Куртис замолчала.
— Я не обсуждаю своих пациентов, мистер Руссо. К тому же я не знаю, о ком вы говорите.
— Нет, вы знаете ее. Это ей вы порекомендовали не встречаться со мной. И вот, черт возьми, она послушалась вас. — Стив понимал насколько странно он выглядел, когда обвинял доктора в своих неудачах. Ему нужно было остаться здесь, а не мотаться по Европам, обсуждая с боссами великие дела. Но, черт! Что он не так сделал? Был только один человек, который мог ему это объяснить.
— Вы друг мисс Болдвин? — спросила доктор Куртис.
— Я — человек, который ее любит.
Доктор Куртис в изумлении открыла глаза. Это тот самый Стив Руссо, по которому Келли Болдвин убивалась последние две недели. Доктор быстро в уме перебрала несколько возможных вариантов. Придвинула к себе журнал, в который записывала откровения пациентов.
— Я могу с вами говорить только о вас, мистер Руссо, но не о других пациентах. — Она быстро листала страницы своего журнала. — Не тот ли вы человек, который хотел остаться только ее другом? А не вызов ли это??
— Да. — Стив про себя добавил несколько крепких выражений.
— Я вижу, вы полностью покорили ее, — но это прозвучало не как комплимент.
— Я продолжал с ней встречаться, невзирая на ваш контракт, — Стив не смог сдержать себя и произнес это с заметным сарказмом. — Пока я был в Европе, она только отвечала на мои звонки, больше никаких известий, и вот письмо, в котором она мне отказывает. Что это значит?