Последнее прошипел почему-то угрожающе, даже глаза будто налились кровью.
– К-Константин Олегович? – вместо того, чтобы защитить себя и свою честь, я начинаю при виде этого бугая заикаться. Решаю, что лучшая защита – нападение, беру себя в руки и ору: – Так это вы распугали моих мужей?!
Ой-ой, зачем ты это крикнула, Василиса, дурная ты голова?
– Нет, – от моего напора шеф аж осекся и озадачился, даже сделал шаг назад. – Каких еще мужей?
И я решила добить его, чтобы он сегодня уже точно не пришел в себя. А то огребать не очень-то хочется, а так, может, посмеемся в конце.
– Значит, вы кандидат? – спрашиваю уже миролюбиво и затаскиваю его внутрь, хотя внутри дрожу от страха, авось сейчас разорется в коридоре на меня на радость коллегам, которым только дай повод позлорадствовать над более неудачным коллегой. – Значит, так. Мне от вас нужны справки по…
– Да что вы себе позволяете! – процедил сквозь зубы Константин одновременно со мной. – Что вы тут устроили?
Черт, не вышло ввести его в коматозное состояние.
– Ищу себе мужа, которого выберу по итогам собеседования. Но знаете, вы не подходите. Конференц-зал освобожу через минуту, – сделала я вердикт и отвернулась, молясь, чтобы он просто ушел или же проблема сама рассосалась.
Наступила тишина. А затем в конференц-зале грянул гром.
– Чего это не подхожу? А ну-ка дайте мне ваш список! – рявкнул возмущенно и протянул свою лапу к моим бумагам.
Я от шока аж застыла и могла лишь наблюдать за тем, как его ладонь касается листка. А там, между прочим, секретная информация! Но подлететь к нему и отобрать сокровенное не успеваю, он уже подносит его к лицу и начинает читать. Вслух.
Глава 3
Я стискиваю челюсти и держусь изо всех сил, чтобы позорно не развернуться и не сбежать.
– Кто заполнял? На ваш почерк не похоже. Цветные ручки, корявые буквы, явно кто-то, не обремененный интеллектом, – фыркнул Константин.
– Отдайте! Это не ваше, вас не учила мама, что чужие письма читать нехорошо? – спросила недовольным тоном, вставая на носочки и пытаясь дотянуться пальцами до листочка в его руках.
Почти удалось ухватиться за край, но он поднял руку выше, и я осталась без трофея.
– Мама учила не читать письма, а вот вы, Комарова, не читали, видимо, инструкцию про конфиденциальную информацию о работниках? Не отвечайте, это был риторический вопрос.
Подпрыгнула, и шеф снова поднял руку, затем опустил, словно издеваясь надо мной.
– Да что вы себе позволяете?! – буркнула, а затем до меня дошел смысл его последней фразы. – Всё я читала прекрасно, причем тут это?
– Фамилии наших сотрудников – секретные данные. Ну-ка, – перевернул бумагу: – Красная ручка – мужчины-неликвид, желтая – неженатые за тридцать…
– Прекратите немедленно! – гаркнула, чувствуя, как покраснели мои щеки.
– И чего это, спрашивается, я не подхожу, Василиса Петровна? М? – произнес ехидным тоном.
Нет, ну он явно издевается надо мной, вон какая лукавая усмешка на лице. Большего стыда я в жизни не испытывала, но сказать вслух и показать внешне этого не могла.
– Как по мне, так я идеальный кандидат из желтого списка, – фыркнул, глядя на меня пронзительным взглядом.
Он возвышался надо мной каменной скалой, подавляя широкими плечами, мощной мускулатурой, которую не могла скрыть белая рубашка, обтягивающая его словно вторая кожа. Казалось, будто даже пуговицы на его мускулах трещат.
– Вы не дочитали, – прохрипела, еле сдержав усмешку, подняла взгляд к его лицу.
А оттуда на меня посмотрели его бездонные глаза. Моргнула, чтобы сбросить наваждение, а он снова посмотрел на бумагу.
– Второй сорт, – дочитал то, что написала Лариса.
А затем я наблюдала за тем, как багровеет его лицо, когда смысл этих слов доходит до его сознания.
– Эм, – скукожилась и на всякий случай сделала шаг назад. – Вашей фамилии там нет.
Надеялась, что это спасет меня от праведного гнева начальства. Напрасно.
– То есть, я в синем или зеленом списке? – изогнул он бровь, оглядывая меня при этом иронично.
– Нет, – покачала головой.
Сердце всё еще продолжало колотиться с бешеной скоростью, а меня пригвоздил к месту строгий взгляд шефа.
– Вы сказали, я не подхожу на роль вашего мужа, – губы его изогнулись луком. – Из этой пометки про цвета делаю вывод, что в таком случае я вхожу в желтый список. Или хотите сказать, я не прав?
Застонала, ощущая, как поджилки трясутся. И как теперь выпутываться из этой двоякой ситуации? Дурная ты голова, Василиса. И почему спокойно не живется, обязательно постоянно нужно влипать в двусмысленные ситуации с этим Филатовым, будь он неладен.