— О-о. — У Ноли загорелись глаза, когда она увидела котенка, который вертелся на лужайке, пытаясь поймать бабочку. — Я могу его погладить? — спросила она Викторию.
Калеб понял, что сердце Виктории дрогнуло.
— Ему нравится, когда его гладят.
— Как его зовут?
— Не знаю. Он живет здесь недавно. Как ты думаешь, какое имя ему подойдет?
Ноли задумалась.
— Мне нравится Бабочка. — Она наклонилась и играла с котенком до тех пор, пока мать не потянула ее за руку.
— Пойдем, зайчик, — сказала Элис ребенку. — Мистеру и миссис Фремонт пора на работу. Извините, Ноли возбуждена, — объяснила она. — У нас была кошка, но ей было много лет, и она умерла. Я не могу заставить себя завести новую.
Элис и Ноли пошли дальше, но девочка то и дело оглядывалась. Ее мама расстроилась.
— Наверное, не надо было останавливаться, — сказала она.
— Приходите в любое время, — сказала Виктория. — Пожалуйста. — Калеб заметил, что глаза Виктории стали грустными.
Прошло два дня. Калеб вернулся с работы и застал Викторию на кухне с Бобом.
— А где комочек шерсти? — спросил он. — Куда спрятался?
Виктория пожала плечами. Потом посмотрела на Калеба виноватым взглядом.
— Я отдала ее Ноли. Мне надо было сначала посоветоваться с тобой.
Калеб не смог сдержать улыбки.
— Это твой котенок, Виктория, — сказал он. — Я знаю, ты привыкла к нему. Но ты не могла удержаться, да?
— У ребенка должно быть домашнее животное, — твердо сказала она.
— Ппонятно. — Он скрестил руки. — А какое животное было у тебя?
Виктория снова начала резать овощи к обеду.
— Сложный вопрос? — поддразнил он.
Виктория отложила овощи. Она посмотрела на него вызывающе.
— У меня не было домашнего любимца. Родители были актерами, и мы не могли завести животное, потому что часто переезжали. Боб появился значительно позже, и мы не относились к нему как к птице. Он тоже был актером, и меня к нему не подпускали.
Но у ребенка должен быть любимец, сказала она. У Калеба дрогнуло сердце, когда он представил себе маленькую Викторию, которой не с кем было поиграть.
— Ты была единственным ребенком?
Виктория дернула плечами.
— Это не редкость.
Он тоже был единственным ребенком, но по ее взгляду Калеб понял, что у них были разные жизни.
— Значит, твои родители были актерами, — сказал он. — Это, наверное, интересно.
Виктория слегка улыбнулась и покачала головой.
— Тебя удивляет, что такая слабая женщина как я, играла в театре.
— Я бы никогда не сказал, что ты — слабая.
— Я бы так сказала.
— Тогда тебе нужен новый толковый словарь.
Виктория улыбнулась.
— Калеб, я доставляла моим родителям одни неприятности. Они мечтали, чтобы их дочь была настоящей актрисой, чтобы вживалась в образ и очаровывала зрителей. Наверное, им казалось, что меня принес аист, но ошибся адресом. Они по-своему любили меня. Но я очень отличалась от них. Прошло много времени, пока мы привыкли друг к другу. Они играли на сцене, а я занималась декорациями.
Ее родителям повезло, что у них такая дочь.
— Похоже, Боба наконец передали тебе, — сказал Калеб.
Виктория широко улыбнулась.
— Думаю, Боб так же не подходил для сцены, как и я. Он говорил невпопад. Мы с ним два сапога пара, да, старичок?
Боб притворился, что не понял. Он не произнес ни слова.
— Что ты скажешь, Боб? — спросил Калеб. — Принять ли нам нового члена в семью? Котенка или щенка? Может быть, подружку для вас, сэр?
Боб продолжал молчать, но в его взгляде появилась заинтересованность.
Виктория покачала головой.
— Мы не можем сделать этого, Калеб. Мы не семья, и как только я забеременею, мы расстанемся. Нам нельзя заводить животное. И мне, наверное, не стоило брать котенка. Хорошо, что отдала его Ноли.
В ее глазах была грусть. Калеб понимал, она права. Притворяться, что они настоящая семья — только усложнять ситуацию.
Но, черт возьми, как только их брак закончится, он подарит ей питомца. Нужно, чтобы она была счастлива. Он хотел, чтобы у нее все было.
Но более всего он хотел ее. Все больше и больше. Это ужасно, потому что она хочет от него только ребенка, и он должен об этом помнить.
На следующее утро, когда Виктория заваривала кофе, зазвонил телефон. Она подняла трубку и поздоровалась.
Пару секунд никто не отвечал.
— Извините, я наверное ошиблась номером, — сказал женский голос. — Мне нужен Калеб Фремонт.
Виктории стало плохо. Голос был низким и соблазнительным.