Остаток суток также спокоен. Классический вариант — приготовление еды, долгий разговор с мамой по телефону, просмотр сериала и, наконец, очередной часовой марафон по сайтам с вакансиями. Последнее я делаю скорее по привычке, потому что прямо сейчас работа мне, кажется, не нужна, хотя быть уверенной в этом на сто процентов невозможно.
Когда дело касается Сергея Дмитриевича, вообще нельзя быть ни в чем уверенной. Совершенно не удивлюсь, если наша завтрашняя встреча закончится моим совсем не триумфальным возвращением на биржу труда.
Сплю я плохо. Снятся какие-то хищные креветки, которые жаждут меня догнать и сожрать. А я все убегаю и убегаю… Бр-р-р-р!
В общем, просыпаюсь я далеко не в самом лучшем расположении духа, и это напрягает. Моментально появляется предчувствие чего-то нехорошего. Может, лучше воздержаться от встречи с большим боссом?
Я сомневаюсь, серьезно сомневаюсь, но в итоге прихожу к выводу, что, не попробовав, я не узнаю, как будет на самом деле. В крайнем случае, прямо из офиса поеду получать работу мечты в кол-центре.
После разговора с собой и принятия окончательного решения я достаточно быстро собираюсь и выхожу из квартиры, чтобы уже в следующую секунду попасть в пробку на лестничной площадке.
Тут происходит какое-то представление. В главной роли, естественно, неподражаемая звезда из восемнадцатой квартиры, блистательная Полина Константиновна. В любой другой ситуации я, радуясь тому, что скандал не касается меня, прошла бы мимо, однако на этот раз вопли соседки заставляют прислушиваться. Да и двое мужчин в странной одежде, напоминающей форму охотников за приведениями, которые явно не являются жильцами нашего подъезда, очень уж привлекают внимание.
Я надеюсь, что не являются, потому как в противном случае моя жизнь станет еще менее томной. Регулярные битвы не на жизнь, а на смерть в непосредственной близости от моей квартиры я вряд ли смогу воспринимать спокойно.
А в том, что битва носила именно такой характер, я не сомневалась. Полина Константиновна вопила что-то про блох и тараканов, а мужчины, не уступая ей в громкости вещали что-то про постановление санстанции. И, кажется, лидерство сейчас явно было не на стороне склочной соседки.
Когда я, не переставая прислушиваться, чтобы понять суть, прохожу мимо этой колоритной компании, не сдерживаюсь, оборачиваюсь и тут же ловлю взгляд соседки. Странный такой взгляд, с какой-то мольбой. Я даже моргаю, чтобы убедиться, что не начались глюки.
Не начались.
Чудеса какие-то…
Несмотря на то, что я впервые вижу женщину в таком состоянии, прохожу к лестнице. Мне и своих проблем хватает. Хотя интересно, блин.
До царства Сергея Дмитриевича добираюсь по пробкам и с трудом успеваю вовремя. Поднимаюсь в уже знакомую приемную и здороваюсь с Ритой, попутно рассуждая над тем, что можно было и не бежать, все равно еще ждать придется.
Однако я ошибаюсь. Едва заметив меня, девушка натягивает на лицо улыбку, ту самую, от которой у меня точно сведет челюсть (лучше даже не пробовать, а то до конца жизни перекошенной ходить придется) и сообщает о том, что Сергей Дмитриевич уже готов меня принять.
От такого неожиданного поворота я теряюсь на несколько секунд, кажется, даже переспрашиваю, уверена ли она. Я-то уже приготовилась к часовому ожиданию злобного начальника, включающего в себя сидение на диване и размышление о смысле жизни.
В ответ на мой вопрос, Рита кивает, мол уверена. Ла-адно.
Улыбаюсь гораздо скромнее, чем секретарша и иду к кабинету Сергея Дмитриевича. Перед самой дверью останавливаюсь, поправляю блузку и смело вхожу внутрь.
Большой босс — прямо киношное совершенство. Серьезно, таких обычно в фильмах показывают. Крутой начальник в идеальном костюме, который в одной руке держит небольшую кружечку с кофе, а второй листает бумаги.
Так и хочется испортить эту идиллию, сказать о том, что в папиной тельняшке он бы смотрелся тут куда более эффектно, но, как вы понимаете, я оставляю эту мысль при себе.
— Здравствуйте.
— Добрый день, Вера. — в тоне Сергея Дмитриевича полное безразличие, даже встряхнуть его как-то хочется, снова про вещи вспоминаю и грешным делом подумываю спросить, где пакет с ними, потому что в кабинете я его не вижу. А папа, между прочим, через неделю обещал заехать! — Присаживайтесь, изучайте бумаги.
Я смотрю на то место, где уже сидела, и замечаю лежащие на столе папки. Понятно, документов там снова столько, что Ленин со своим полным собранием сочинений нервно курит в сторонке, но и эту мысль я не озвучиваю. Я вообще прихожу к выводу, что «меньше слов, больше дела» — идеальная стратегия в моем случае.