Возможность упасть на землю представилась на закате дня, когда Квентин выбрал место для ночевки. Собрали лапника, поставили защитные контуры, костер развели. Джен так измучилась - не столько физически, сколько душевно, что, не задумываясь, прожевала то, что Йен вложил ей в руку, и почти сразу задремала, пригревшись возле костра.
Проснулась от движения рядом, резко вскинулась.
- Шшш, спи, все хорошо, - шепот Квентина прямо в ухо.
И рука его обнимает за плечи. Колдун лег рядом, укрыл их обоих теплым плащом.
- А Йен где? – тихо спросила Джен, боясь поверить своему счастью.
- Он караулит. Я потом его сменю.
Сквозь огонь Джен разглядела Йена. Он сидел по другую сторону костра, почти полностью скрытый темнотой. Какой уж тут сон, когда любимый рабовладелец наконец-то рядом, за талию обнимает и к себе крепко прижимает. И не имеет значения, что обнимает он исключительно, чтобы теплее было. Джен тут же повернулась лицом к Квентину, положила голову ему на плечо. Он не возражал, помог устроиться уютнее в кольце его рук. Джен едва не заурчала от удовольствия. Прикрыла глаза, заулыбалась широко, не скрываясь. В темноте не видно. До чего же мало ей надо для счастья.
Полежали немного молча.
- Ты чего не спишь? – шепотом спросил Квентин.
- А ты откуда знаешь?
- Я все про тебя знаю, - усмехнулся рабовладелец.
- А вот и не все, - тихонько хихикнула Джен.
- Например?
- Так я тебе и сказала!
- Секреты от меня завела?
- В каждой женщине должна быть загадка.
- Тоже мне загадка, - улыбнулся колдун. – А ведь я предупреждал, чтобы ты голову не теряла.
- Я и не теряла, - стояла на своем Джен.
- А кто замуж без разрешения собрался?
- Кто? – притворно изумилась Джен.
Квентин отстранился немного, чтобы заглянуть ей в лицо. Не известно, хорошо ли колдун видит в темноте, но на всякий случай Джен сделала самые честные глаза.
- Лэрд Виэль сказал, что вы с Йеном помолвлены.
- Бессовестная ложь, - уверила Джен.
- Врать не хорошо.
- Полностью с тобой согласна.
- Я про тебя, Джен.
- Я и не вру!
- Я знаю, почему Йен пошел с нами. И видел, как вы весь день миловались.
- Не правда! – Джен от возмущения даже приподнялась на локте. – Йен сделал мне предложение, а я еще ничего не ответила.
- Решила помучить парня?
- Нет, конечно, - Джен положила голову обратно на плечо Квентина и задумчиво поводила пальцем по его груди. – Я должна с папой посоветоваться.
- Ааа, - похоже, рабовладелец услышал то, что хотел. – Тогда ладно.
Джен нестерпимо захотелось его ударить. Больно-пребольно. Или укусить. Что значит «ладно»?! Весь день над ней измывался, а теперь «ладно»?
- Ты из-за этого злился? – перешла в наступление Джен.
- Я не злился.
- Злился, я видела.
- Просто переживал. Ты же знаешь Хавсана, скажет, что это я за тобой не доглядел. Спи давай, поздно уже.
Не доглядел он, как же! Все-таки Квентин иногда такой противный бывает. И за что Джен его только полюбила?
Уснуть не получалось. Да и какой тут сон, когда можно прижаться к ненаглядному своему рабовладельцу и слушать стук его сердца, чувствовать его руку у себя на спине, отогреваться его теплом. Нет, Джен ни за что спать не станет, зря она что ли три месяца изнывала, ждала этого момента!
- Я так испугалась за тебя, - прошептала она.
- Ммм? – сонно пробормотал Квентин.
- В замке. Когда Маргарет пыталась тебя убить, - пояснила Джен.
- Не бери в голову. Она импульсивная, но не настолько кровожадная, как кажется. Ничего бы она мне не сделала.
В этом Джен сильно сомневалась, но спорить с колдуном не стала. Он лучше разбирается в своих высоких отношениях с бывшей невестой.
- Знаешь, мне кажется, Маргарет все еще любит тебя, - осторожно сказала Джен.
Квентин долго не отвечал, и она пожалела, что задела эту тему. Ее это не касается, вот колдун и думает, как бы повежливее осадить Джен. Как всегда, Квентин оказался непредсказуем:
- Что бы она ко мне ни чувствовала, между нами все кончено. Окончательно и бесповоротно, - твердо произнес он.
- Но ты ... у тебя же так никого и нет.
Святые меченосцы, что она несет?!!!
- С чего ты взяла?
От этого простого вопроса в груди больно защемило, как обычно бывает, когда произошло что-то пока еще необъяснимое, но очень - очень плохое, и такое ощущение, что жизнь рушится и разлетается на осколочки, которые ни собрать, ни склеить, а поделать ничего не можешь.
- Прости, - пробормотала Джен, - это не мое дело.
Квентин ничего не ответил. Уж лучше бы сказал что-нибудь о том, чтобы не совала нос куда не следует. Но он тактично молчал, и от этого молчания Джен становилось невыносимо.