Сол Моризо их ждал.
— Ну что ж, — сказал он загадочно, пожимая руку отцу семейства, — вы продержались куда дольше, чем я ожидал. Честно говоря, думал, что она вас притащит, едва рассветет.
Сол Ренуар восхищенно хмыкнул и бросил на дочь осторожный взгляд. Та уже угнездилась с ногами в кресле и увлеченно листала какую-то толстенную книгу. Ей было совсем не отца.
— Сол Моризо… Рэймонд, — просительно произнес мужчина, — пока Вероника занята, мне нужно с вами поговорить.
И получил в ответ:
— Нет.
— Почему? — Сол Ренуар от неожиданности даже не сумел обидеться.
Учитель был серьезен.
— Вы забыли на каких условиях я согласился обучать вашу дочь?
— Помню, но… — вид у мужчины стал смущенным.
— Никаких «но». Вы обещали, что не будете вмешиваться в процесс обучения. Никогда. Ни при каких условиях. Если вы передумали, я могу прекратить занятия прямо сейчас. Это ваше право.
Рэй сложил на груди руки. Стало понятно, что он от своих слов не отступит. И сол Ренуар пошел на попятную. Он снова бросил взгляд на притихшую дочку, с большим трудом подавил желание оставить ее тут и не забирать вовсе, потом молча пожал магу руку и… ретировался.
Дверь за ним закрылась.
Едва Рэй вошел в комнату, Ника поспешила его обрадовать:
— У меня открылись еще две картинки!
— Серьезно? — Учитель был по-настоящему удивлен.
Он уселся на подлокотник Никиного кресла и заглянул в книгу. Под двумя из стихий — огнем и водой — действительно окрасились последние ячейки.
— Уникум, — сказал он почти ласково. — Счастливица.
Ника польщено зарделась. И поспешила спросить:
— А что это значит?
Вместо ответа она услышала:
— Не спеши, всему свое время. Сначала расскажи мне, что тебе снилось?
— Ничего, — отчего-то девчонке неловко было признаваться, что всю ночь она пыталась завести дружбу с духами стихий.
— Совсем? — Сол Моризо посмотрел на ученицу с усмешкой. И, увидев ее смущение, констатировал: — Врушка. Быть такого не может.
Ника вздохнула. Все-то он знает.
— Ну снилось. — Призналась она. — Только я не поняла, чего они от меня хотят!
— Духи?
— Да. — Девчонка выпалила возмущенно: — Орали себе и орали. Я их никак не могла успокоить.
— Чудесно!
Сол Моризо потер руки, пересел на свое место и открыл какую-то тетрадь. Было видно, что мужчина жутко доволен. Только чем? Ника не поняла, но решила, что он обо всем расскажет сам, когда придет время.
— Иди сюда, — Рэй указал на стул рядом со своим столом.
Ника подошла.
— Садись, закрой глаза и постарайся вспомнить, как точно выглядели твои визитеры.
Она поспешила выполнить указания. Правда глаза закрыла не плотно, оставила щелочки, чтобы сквозь ресницы можно было подглядывать. Со своего места девушка увидела, что перед учителем лежит большой альбом. Сам он взял в руки карандаш, коснулся грифелем чистого листа, но писать ничего не начал.
— Рассказывай свои воспоминания вслух и не подглядывай. Это важно. — Попросил сол Моризо. — Какая стихия была самой яркой?
Ника честно задумалась. Как тут решить, что было ярче всего? Все ее ночные гости были словно слегка стертые, нечеткие. Хотя иногда… Она наморщила лоб, пытаясь восстановить события сна. Точно! Девушка издала победный вопль, от которого мужчина вздрогнул и выронил карандаш.
— Точно! Огонь!
— И нечего так орать…
Голос Рэя стал ворчливым, но по лицу его было видно, что он невероятно доволен.
— Простите, я больше не буду… — Проговорила Ника. И тут же спросила: — А зачем вам карандаш, если вы ничего не пишите?
— Та-а-ак, — протянул мужчина, — кто-то тут еще и подглядывает. Так дело не пойдет. Погоди.
Он вышел из комнаты и скоро вернулся с черным шелковым шарфом в руках.
— Придется завязать тебе глаза, иначе ничего не получится.
— Я больше не буду!
— Будешь, — расхохотался Рэй, — ты точно будешь. Ты вообще не умеешь подчиняться правилам. Так что потерпи, это ненадолго.
Он завязал девчонке глаза, проверил точно ли та не сможет подглядеть, занял свое место за столом и снова взялся за карандаш.
— Итак, огонь. Каким он был?
Ника сначала решила надуться, но надолго ее не хватило. Было чертовски любопытно. И она начала рассказывать. Сначала скупыми фразами, кратко. Потом вошла во вкус и рассказ ее расцвел множеством интересных подробностей.