— Если ты это придумал только для того, чтобы я не чувствовала себя дурой, я тебя убью.
— Я не стал бы лгать про такие вещи.
Они лежали нос к носу, и Эмили видела, что глаза Мэтта больше не смеются. Теперь они стали темными и напряженными. От его взгляда ей стало жарко, и она почувствовала, что слабеет. Потом жар сменился томлением, которое угнездилось у нее между бедер и напрягло соски. Определенно это не было тем чувством, которое друзья должны испытывать по отношению друг к другу.
— Я больше не буду драться, — пообещала она, думая, что пора бы ему отпустить ее, чтобы они опять не совершили то, чего совершать нельзя.
— Хорошо, — сказал Мэтт, не отводя глаз от ее лица.
— Возможно, тебе пора… хм… отодвинуться.
И он отодвинулся, но при этом положил свою ногу между ее ног, и у нее перехватило дыхание от столь интимного контакта. К тому же Эмили обнаружила, что не только она испытывает чувства много сильнее дружеских…
— Ты на самом деле хочешь, чтобы я отпустил тебя? — спросил Мэтт.
На самом деле она хотела прижаться к нему. Она хотела взять все, что он предлагал, но знала, что это будет ошибкой. И еще очень хорошо знала, что если Мэтт поцелует ее, то вся ее воля к сопротивлению растает, как утренний туман под лучами солнца.
— Я не собираюсь спать с тобой, Мэтт.
Он взглянул на нее с непонимающим видом, потом тихо выругался и выпустил ее из своих рук. Потом он перевернулся на спину и закрыл рукой лицо.
Она села и ткнула его в бок.
— Ты в порядке?
— Через пять минут буду. И даже быстрее, если у тебя есть ведро со льдом, чтобы сунуть в него голову.
А ведь это из-за нее ему трудно обойтись без льда! Эмили испытывала странную радость, что обладает такой силой воздействия на Мэтта.
Он вздохнул глубоко и сел рядом с нею.
— Ты изменилась, Эмили. Ты больше не та маленькая сорвиголова, с которой я расстался одиннадцать лет назад. — Его взгляд стал теплым. — Теперь ты женщина.
— Пусть я женщина, но ставлю двадцать долларов, что на баскетбольной площадке разделаю тебя в пух и прах.
Он широко улыбнулся, принимая вызов.
— Пошли.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Мэтт наклонился, упершись руками в бедра, с жадностью вдыхая горячий, влажный воздух. Мускулы на его ногах уже горели от усталости, колено было в огне, и сам он обливался потом, но сдаваться не собирался. Тем более, что Эмили бегала вокруг него, стуча мячом о пол, будто могла играть бесконечно.
— Хватит с тебя? — спросила она, дерзко улыбаясь.
Мэтт посмотрел на нее, заслонив рукой глаза от солнца, уже опустившегося ниже деревьев в парке.
— Ты чертовски довольна собой.
— Почему бы женщине не быть довольной? Сознайся уж, что я играю лучше тебя.
— Давай еще раз. — Он через голову стянул с себя рубашку. — Удваиваю ставку.
— Ты хочешь рискнуть, хоть и проиграл уже сто пятьдесят долларов?
— Ну я же инвалид.
— А я женщина.
Конечно, женщина. Мэтт забыл, как хорошо она играла. И по сей день играет регулярно, а он не брал в руки мяч с тех пор, как повредил колено. Но ему надо было выиграть в этот раз.
Он перехватил у нее мяч и выполнил безупречный бросок.
— Начало положено, теперь берегись.
Через двадцать минут игра завершилась со счетом десять — два. Победила Эмили.
Гордость Мэтт была смертельно ранена. Он дошел, хромая, до одеяла, разложенного на траве, и рухнул без сил.
— Признайся, — сказала Эмили, опускаясь на колени рядом с ним, — для женщины я неплохо играю.
— Ты и для парня хорошо играешь, — ответил Мэтт, приподнявшись на локтях.
Она сделала большой глоток воды и протянула бутылку ему. Потом с удивлением спросила:
— Так значит, ты не поддавался мне?
— Поддавался тебе? Эмили, ты вымотала все мои силы.
— Не могу поверить, что ты и вправду стал так паршиво играть. Конечно, ты никогда не блистал, но играть с тобой было иногда интересно.
— Ты долго будешь злорадствовать?
Она не ответила, а лишь усмехнулась и растянулась рядом с ним, подперев голову рукой, так что они оказались лицом к лицу. Проклятье, как она хороша! Будь его воля, они уже давно были бы у него в гостинице, а ее кожа была бы мокрой и блестящей совсем не от баскетбола…
Как ей только могло прийти в голову, что он не наслаждался той ночью на берегу? Это было выше его понимания. Она была так активна, так уверена, так отзывчива! Мэтт даже усомнился, что это у нее происходит в первый раз.
Мысль, что чьи-то чужие руки прикасались к ней, разожгла в нем ревность. Мэтт и Эмили были друзьями в течение многих лет, и никогда ему не приходила мысль о физических отношениях с нею. Той ночью он не мог думать ни о чем ином. Он хотел быть ее первым мужчиной. Мэтт помнил, какой горячей она была, как он почувствовал ее невинность, как она быстро вздохнула, и как в этот момент он понял, что она подарила ему. У него появилось ощущение, будто часть его самого, которой ему не хватало, в ту ночь чудесным образом нашлась и скользнула на свое место.