Пока Леля хлопотала на кухне, Буданов с ее разрешения прошелся по квартире.
— У меня такое ощущение, будто я побывал в собственном детстве. Вы любите старые вещи? — спросил он, появляясь в дверном проеме и с наслаждением вдыхая божественные ароматы.
— Люблю, — согласилась Леля. — Но это не просто старые вещи. Для меня это символы иной жизни и иного отношения людей к миру и друг к другу. Это моя любовь, моя память, мои корни. Вы понимаете, что я хочу сказать?
— Кажется, понимаю, — задумчиво проговорил Буданов и собрался добавить еще что-то, но пустой желудок, истомленный ожиданием и манящими запахами, предательски заурчал.
— Садитесь за стол, — улыбнулась Леля.
— С удовольствием! — с готовностью откликнулся Буданов.
Некоторое время он молча поглощал закуски, изредка удовлетворенно покачивая головой, наконец, отправив в рот последний кусочек нежнейшего паштета, неожиданно изрек:
— А вы опасная женщина, Пульхерия Егоровна.
— И в чем же опасность, Петр Андреевич? — удивилась она, ставя перед ним тарелку с горячим блюдом.
— Ну как же? — Буданов с удовольствием потянул носом, занося нож над аппетитнейшим куском хорошо прожаренного мяса, гарнированного ярко-зелеными кочешками брокколи. — Не зря же говорят, что можно ставить крест на мужчине, у которого жена — отличная повариха. Боюсь за свою талию!
— А вы что же, собираетесь здесь столоваться? — деланно изумилась Леля.
— Человек слаб, — туманно ответил Буданов, — а плоть глупа.
— Ну, я думаю, что ваш «возмущенный разум» сумеет обуздать не в меру расходившуюся плоть, — обиделась Леля.
— А вот я начинаю в этом сомневаться… — Он промокнул губы салфеткой, заметил Лелину пустую тарелку и удивился: — А вы что же ничего не едите?
— А я умнее вас и талию свою берегу, — засмеялась она.
12
Часа через полтора, благополучно миновав охрану, они въехали в ворота большого коттеджного поселка.
Смеркалось, в морозном воздухе кружились мириады снежинок, светили окнами уютные особнячки с расчищенными дорожками, утопающими в снегу голубыми елями и туями, причудливыми фонариками у входа.
Леля всю дорогу молчала, на вопросы отвечала невпопад, и Буданов оставил попытки разговорить ее, разрядить обстановку, понимая, что она нервничает, боится предстоящей встречи с незнакомыми людьми и своего непонятного ей, неопределенного статуса. А сам он сознает, что делает? И зачем? И в каком качестве представит эту девушку своим друзьям?..
— Приехали! — сообщил он, плавно притормаживая у приземистого белого коттеджа.
— Петр Андреевич! — повернулась она к нему. — Я хочу попросить вас… Пожалуйста, вне работы называйте меня просто Леля…
— Хорошо.
Он быстро взглянул на нее, понимая, что это еще одна маленькая проблема в жизни Пульхерии Егоровны Калашниковой, открыл было рот… но воздух уже звенел веселыми возгласами, хозяин распахивал ворота, а на широком крыльце приветственно махали руками многочисленные гости.
Появление Лели на несколько мгновений будто выключило звук, зато потом вызвало такой шквал восторга, что она растерянно застыла у машины. Но ее уже подхватили, закружили, завертели, повели в дом, совершенно ошеломляя поднятым шумом и калейдоскопом лиц и имен.
И Буданов знал, чем вызван подобный ажиотаж: его верные друзья, давние, еще со школьной скамьи, сразу поняли, в отличие от него, дурака, что эта девушка не чета тем двум, так жестоко, смертельно ранившим его. И теперь вот ликуют, дуралеи…
Все они давным-давно обзавелись собственными семьями. А он по-прежнему оставался один. И каждый считал святым долгом устроить его судьбу. Но Буданов всегда сам решал свои проблемы. И дважды горько ошибся. А Бог любит троицу…
Он решительно обнял взъерошенную Лелю за плечи, и она ухватилась за него, как за спасительную соломинку.
— Пойдемте, пойдемте! — пришла на помощь хозяйка дома, направляясь к широкой лестнице, ведущей на второй этаж, и шутливо бросила через плечо: — Я покажу вам ваши апартаменты.
Леля бодро зашагала по ступенькам и, только уже переступив порог просторной комнаты с двумя стоящими рядом кроватями, осознала, что останется здесь один на один с Будановым, в этом доме, набитом гостями, как улей пчелами.
Он почувствовал ее смятение и отметил в себе эту вдруг открывшуюся странную способность ощущать все, что с ней происходит. Она не искала близости, просто была рядом, и именно это волновало и притягивало больше всего — тайна ее истинного отношения к нему. Он как бы все время сомневался, искал подтверждения…