После я просто гуляла по городу. По узким центральным улочкам, по широким набережным — всюду. Там везде была жизнь. А когда уставала от шума, опять уходила на пляж. Купаться ночью в море — по-моему, ничего не может быть сказочнее. Потом возвращалась в отель, выпивала что-нибудь в баре и ложилась спать.
Я избегала знакомств, хотя желающих пообщаться было много. Постоянно липли какие-то мужики и престарелые тетки. Особенно досаждали последние. Почему-то именно меня они выбирали объектом мучения и изучения. Сначала донимали бесконечными рассказами про своих неблагодарных детей, негодяев мужей, паразитов зятьев или невесток-хищниц. Повествовали о тяготах ремонта, о больном кишечнике любимой кошечки, о лучшем лекарстве от запоров и средстве для похудания. Потом, умело раскидывая сети, пытались вытрясти из тебя всю информацию, касающуюся твоей личной жизни, семьи, работы, доходов. Да все равно чего! Лишь бы поучаствовать в чужой жизни. Дать массу полезных и нужных, по их мнению, советов. Предупредить о надвигающейся опасности (они-то лучше знают со своим опытом!), упрекнуть тебя в наивности, предостеречь от излишней самонадеянности и вообще расписать план твоей жизни на ближайшие двадцать лет.
Одна из этих милых дам, узнав о моем разводе, загорелась мыслью немедленно, не отходя от кассы, выдать меня замуж.
— Как же так! — кричала она. — Такая симпатичная женщина, такая воспитанная, милая и — одинокая! Это немыслимо. Куда смотрят мужчины? Не переживайте, деточка, курорт — лучшее место для поисков мужа.
— Я вовсе не собираюсь искать мужа, — слабо протестовала я. — Я приехала отдохнуть, а не устроить свое семейное счастье.
— Одно другому не мешает, — не сдавалась дама. — Я познакомлю вас с хорошим человеком. Поверьте мне, у меня легкая рука.
Я была в ужасе и посчитала отдых безнадежно испорченным. Я представила, как все оставшееся время придется отбиваться от ненужных свиданий, навязываемых деятельной теткой, и бегать от нее по всему отелю, чтобы не дай бог не встретиться. Потому что я со своей врожденной вежливостью не могу обижать и отказывать людям. То есть я привожу тысячи различнейших доводов, почему не могу сделать то или иное, называю миллионы объективных причин, это звучит очень убедительно, но заканчивается все тем, что я, как овечка на заклание, иду совершать то, что мне совсем не нужно, не хочется, мешает и вообще значительно подпортит жизнь. Но ничего не могу с собой поделать.
С поклонниками было как-то проще. На отдыхе нет никаких обязательств. Вечером можно сходить вместе в ресторан, а наутро забыть поздороваться. Можно говорить все, что думаешь, не опасаясь ляпнуть чего-нибудь лишнего, и поступать так, как тебе хочется, не волнуясь о том, что о тебе подумают.
Но я все равно не гонялась за знакомствами — мне это было не нужно. И мужчины, наверное, чувствуют это и проявляют удвоенную настойчивость, чтобы добиться женщины, которая их не замечает. Это просто им необходимо для подтверждения собственной неординарности, неповторимости, особенности по сравнению с теми, другими, которые уже получили отказ. И каждый думает:
— Сейчас-то я покажу этим неудачникам, чего может добиться настоящий мужчина.
Потом тихонько отползает со словами «не очень-то и хотелось, помилуй меня Бог от таких идиоток». Вспоминается хрестоматийная басня «Лиса и виноград», и вообще все это очень забавно.
Хотя был один человек, который вызывал интерес.
Просто интерес, и ничего больше. Он был красив и не походил на остальных. Не скользил похотливым взглядом, не отпускал сальных шуточек и вовсе не предпринимал никаких попыток познакомиться, пригласить куда-то. Хотя я видела, что нравлюсь ему. Мы частенько виделись в тренажерном зале или вечером в баре. Если встречались глазами, он сразу отводил взгляд, если одновременно подходили к лифту — он ждал другого. Мне показалось, что он боится чего-то и сознательно меня избегает.
Мне не хотелось думать об этом, но я стала ловить себя на мысли, что он мне приятен. Приятно столкнуться с ним на рецепшн и случайно соприкоснуться руками, подать бутылку с водой в зале или оказаться за соседними столиками в ресторане. И каждый раз он смущался и краснел, как восьмиклассник перед строгой училкой. Первые несколько дней я все-таки ждала каких-то активных действий с его стороны, а потом поняла, что это бесполезно. Он слишком нерешителен и пуглив.