— Что это у вас там пищит? Пеленгатор, что ли?
Денис и Филипп переглянулись и хором ответили:
— Нет.
— Ну, в принципе мне ваши подробности совсем неинтересны.
— Так где же Ника?
— Она заходила ко мне совсем недавно, но теперь ушла. И где она, я понятия не имею. Ника — большая девочка, сама может выбирать, где ей ходить.
Денис потянул Агеева за рукав и взглядом указал на кресло, стоящее возле стола Истомина: на нем лежала сумка Ники.
— Значит, вы не знаете, где ваша дочь, и вас совершенно не волнует, что она исчезла?
— Меня не волнует, потому что с Никой все в порядке. Если она сбежала от вашей опеки, то это ее дело, и ваша, между прочим, очередная промашка. Ко мне еще есть какие-нибудь вопросы? — Истомин поднялся из-за стола.
— Пока нет.
— Тогда сделайте одолжение, оставьте меня. Мне нужно работать.
— Вот гад, — обрел дар речи Грязнов, выйдя из кабинета.
— Что ты думаешь по этому поводу? — спросил его Филипп.
— Сложно сказать. Но господин Истомин несомненно связан с пропажей девочки. Надо бы установить за ним наблюдение. Распорядись, пожалуйста, объясни ребятам, что им нужно сделать.
— Будет исполнено, а пока что?
— А пока ты едешь к Истоминой и пытаешься с ней объясниться, а я еду домой и пытаюсь выспаться.
— Ты же меня на верную смерть посылаешь, сжалься, — взмолился Филипп. — Поедем со мной. Она же меня растерзает за пропажу дочки, ты видел, какие у нее ногтищи?
— Ох, ну ладно, — вздохнул Денис. — Видно, не судьба выспаться на этой неделе. Поехали…
Приблизительно через полтора часа после ухода Грязнова и Агеева в дверь кабинета Истомина постучали.
— Войдите, — раздалось из-за двери.
В комнату шагнули люди в синих рабочих комбинезонах.
— В чем дело? Что вам здесь нужно? Я никого не вызывал, вы, вероятно, ошиблись. — Истомин был очень недоволен.
— Никакой ошибки. Просто квартальная проверка электрооборудования. Разрешите осмотреть ваш кабинет.
— Пожалуйста, — махнул рукой Истомин. — Только побыстрее, у меня много работы.
— Буквально пять минут, — отозвались рабочие и принялись изучать розетки и ведущие к ним провода, попутно задавая множество вопросов: — Нет ли каких-нибудь жалоб? Ничего не искрит? Нигде нет оголенных проводов, неисправных розеток?
— Нет. У меня здесь все в порядке, никаких проблем, не утруждайте себя.
— Ну что вы, это же наша работа, — ласково ответил один из рабочих.
Истомин нервно отвернулся к окну и закурил сигарету.
Воспользовавшись этим, Сева Голованов и Демидыч, переодетые в электриков, ловко прикрепили несколько «жучков» в укромных уголках кабинета, крайне вежливо попрощались, вышли и осторожно притворили за собой дверь.
Ночь пахла свежестью. По подоконнику то и дело барабанили крупные капли, срывающиеся с омытых дождем деревьев. Денис открыл окно, впустив в комнату ночной воздух, и тяжело свалился на кровать. Укрываясь одеялом, он вспомнил о том, как в детстве после долгого дня, несмотря на усталость и слипающиеся веки, он упирался всеми руками и ногами и не хотел идти спать. Да, было время, когда казалось, что сон — совершенно глупое и бесполезное занятие, ведь сколько же времени на него уходит! А сколько всего за это время можно успеть сделать шестилетнему мальчишке! Уйму дел! Сейчас же только и мечтаешь о том, чтобы удалось выкроить для сна хоть капельку времени. А если это и удается, то заснуть нормально никак нельзя — все думаешь о делах, как поступить в этой ситуации, а как в этой, что лучше предпринять для успеха дела — это или вот это… а вот еще вариант такой… И так далее.
Мысли Дениса уже начинали путаться, и он погружался в какое-то отчужденное, полусонное состояние. Перед ним еще стоял образ озорного рыжеволосого парнишки, который все боялся не успеть чего-то очень, как ему тогда казалось, важного. Как вдруг это его видение рассыпалось, как порванное бисерное украшение, с каким-то дребезжащим звоном. Денис вскочил на кровати.
Звонил телефон.
— Алле? Я слушаю, — простонал он в телефонную трубку. — Что? Так… так. Да, все понял.
Он повесил трубку, но тут же опять схватил ее и стал набирать цифры.
— Да? — раздался в телефоне хрипловатый голос.
— Агеев? Это я, — выкрикнул в трубку Денис.
— О черт! Ты сдурел так орать? У тебя что, связь плохая?
— Хорошая у меня связь, с чего ты взял?
— С того, что ты продолжаешь мне в ухо дурным голосом орать. Я думал, ты прекрасные сны видишь, а в этих снах…