Наконец из какой-то очередной галереи, он увидел ярко освещенный холл. В самом его конце разговаривали два высоких человека.
«Охранники?» — промелькнуло у Филиппа в голове, и он спрятался в какую-то узкую нишу, за колонной. Голоса приближались.
— Он такой скандал устроил, — говорил один из них басом. — Черт! Ну как сюда может кто-то пробраться, объясни мне.
— Ну и чего, ребят теперь уволят? — спросил другой голос.
— Он еще разбираться будет. А пацаны мамой клянутся, что никого не видели.
— А это кто есть-то? Если журналюга какой-нибудь, так они пронырливые такие, куда хочешь заберутся. От них не спрячешься!
— Не знаю, кто это. Теперь ему не очень-то хорошо!
Охранники прошли мимо Филиппа и стали спускаться по ступенькам. Филипп выбрался из своего укрытия.
«Да, тут мне бродить опасно», — подумал он. Интуиция и логика подсказывали ему, что разговор охранников как-то касался Дениса. Но что с ним сейчас — об этом Филипп мог только гадать. Он повернул обратно и увидел с левой стороны распахнутое окно. Он высунулся в него. Звуки музыки послышались прямо над его головой.
«Ну вот, наконец-то!» Он запомнил расположение дверей и окон в этом холле, огляделся по сторонам, вернувшись к лестнице, и быстро поднялся наверх.
Там он опять прошел через широкую галерею и вышел в почти такой же холл, как внизу, только длиннее и уже. На стенах висели картины и гравюры в массивных рамах. Филипп опять огляделся. В холле никого не было, однако где-то сзади него слышались какие-то звуки.
Филипп отсчитал четвертое окно и, тихо постучавшись в дверь напротив него, прислонился к стене.
Ника открыла не сразу. У нее был недовольный вид и слегка покрасневшие глаза. Филипп одним прыжком подскочил к ней, одной рукой закрыл ей рот, а другой дверь, втаскивая Нику в ее комнату.
— Спокойно. Не пугайся. Это я, — сообщил он, убирая от ее рта руку.
Из глаз у Ники потекли слезы. Она глубоко дышала и все не могла прийти в себя.
— Сволочь! — наконец выговорила она, ударяя его слабым кулачком по плечу. — Я же с вами заикой, нет, не то что заикой, а просто ненормальной какой-нибудь сделаюсь! Тебе мама не говорила, что у меня сердце больное? Я, блин, с вами уже калекой стала!
— Тихо, тихо. Дыши глубже, — посоветовал Филипп.
— Да пошел ты! Сам дыши глубже!
— Все понятно, — дернул он бровью. — Грязнов здесь, не знаешь?
— Знаю, — злобно ответила она. — Я и говорю, заикой меня сделаете! Сначала один сегодня утром на меня наскакивает из-за угла, ночью — другой! Что за жизнь-то такая!
— Где он?
— Где-где… — ворчала Ника.
— Ты давай не бурчи. Знаешь, нет?
— Да схватили его. Наверно, внизу, в камере сидит.
— Покажешь?
— С одним условием.
— Черт! Да какие еще условия?
— Ты меня отсюда вытаскиваешь.
— Что я слышу? — удивился Филипп. — Ника, ты ли это? Я думал, тебе здесь нравится с твоим любимым папочкой. А мама твоя там с ума от волнения сходит!
Ника нахмурилась.
— Да и я по ней что-то уже соскучилась, — пробурчала она. — Я думала, здесь мне по кайфу будет. А здесь скучища! Туда не ходи, сюда не ходи, за ворота вообще не смей. Ну я отцу и сказала, что хочу в Москву. Он сначала ничего не говорил, все уходил от разговора. А сегодня днем я ему и говорю: мол, все, надоело, хочу к маме. Он на меня как разорется! Никогда еще никто на меня так не орал! Осел старый!
— Ишь цаца какая, никто на нее не орал, — усмехнулся Филя.
— Да, не орал, — отрезала Ника. — И не будет! Я это терпеть больше не собираюсь!
— Ладно, ладно, как скажешь. Показывай давай, где наш друг горемычный мается.
— Пошли!
Ника выключила музыку, надела на себя теплый свитер поверх футболки и короткую черную куртку, зашнуровала ботинки и выглянула в коридор — там никого не было.
— А как вы оба сюда пролезли? — шепотом спросила она, спускаясь по темной лестнице и держась за руку Филиппа.
— На обратном пути покажу.
— Я облазила весь замок, все ходы и выходы, но они же все охраняются.
— Значит, не все, — подмигнул ей Филипп. И Ника, пожалуй, в первый раз широко ему улыбнулась.
— Тихо! — Ника вдруг остановилась как вкопанная и приставила к губам вытянутый указательный палец.
В нижней галерее возле какой-то двери стояли трое охранников, лениво о чем-то переговариваясь.
— Тут можно обойти. — Ника юркнула в какую-то дверь, ведущую на лестницу, а затем в коридор.
Филипп последовал за ней. Некоторое время они шли почти в полной темноте. Ника схватила Филиппа за руку.
— Жуткий замок, правда? — спросила она. — Лабиринты всякие, ходы потайные!