Через шесть месяцев после всего случившегося «Георгий Седов» подходил к Ледниковому.
Вспоминая все, что рассказывали мне в бухте Рубиновой, я в бинокль рассматривал остров.
Раньше всего я увидел тонкую, чуть загнутую вверх мачту, поднимавшуюся над базальтовыми скалами, похожими на крепостные бастионы.
Потом я увидел ледник, к которому хотел подвести корабль капитан.
На леднике стояли три фигуры: одна — большая и толстая, другая — высокая, тонкая и третья — маленькая. Около них на снегу что-то двигалось.
Много позже я разобрал, что это была рыжая собака на трех лапах.
Корабль ткнулся носом в ледник. Люди спрыгнули на лед. Это были полярники, пополнявшие штат полярной станции. Вновь прибывшие тепло приветствовали трех героев, сумевших за полгода до прибытия «Седова» открыть станцию.
Это они дали «Седову» сведения о льдах, это они направили корабль, помогли ему пробраться через непроходимые льды!
Мы крепко жали руки героям, которые искренне удивились бы, если б их в глаза так назвали.
Я успел передать радисту Ване привет из далекой тундры. Он смутился, покраснел.
Михаил Иванович поднялся с нами на борт корабля. Сидя в каюте, поглаживая свою отросшую бороду, он рассказал:
— А ведь все трехлапая, все Гекса наша! — говорил он веселым говорком. — Не будь ее, мы бы погибли. Видим, подбежала она к радиомачте и давай рыть снег… С чего бы это? Пополз я к ней, стал помогать. И докопались мы с ней… до конька крыши. Дом-то был под нами! За шесть лет его так снегом занесло, что и не видно было… Ну, мы и раскопали дом… Хотя раньше мы разыскали дверь склада. Откуда только силы взялись? Открыли дверь, а прямо перед нами — окорок жирный! Я взял у Матвея Сергеевича его финский нож и отхватил самый лучший кусок, — Михаил Иванович улыбнулся. — Матвей Сергеевич дал его Гексе.
Пока Михаил Иванович рассказывал, началась выгрузка продовольствия, грузов и топлива на ледник острова.
