— Это конфиденциально.
Гребаная конфиденциальность. Если когда-нибудь, я узнаю, что он тот, кто жалуется на мое вполне приемлемое поведение, то он получит по заднице.
Мои ноздри раздулись.
— Что ты сказал? На эту конфиденциальную жалобу?
— Послушай, Форд, это уникальный год.
Так значит Курт не защитил меня. Черт возьми, он весь вечер стоял в нескольких футах от меня. Он чертовски хорошо знал, что я не был чрезмерно пьян.
— Ты главный тренер, — сказал он.
— К чему ты клонишь? — из моего голоса сочился яд.
Курт опустил взгляд, с трудом сглотнув.
— В этом году мы просто пытаемся остаться незамеченными.
И, очевидно то, что я выпил с Тореном не осталась незамеченным.
— Отлично, — отрезал я. Мы сказали игрокам, что им категорически запрещено распивать спиртные напитки в общественных местах. На сегодняшнем утреннем собрании персонала тренерам я скажу то же самое. — Что-нибудь еще?
— Извини, Форд. Мне правда жаль. Но я хотел, чтобы ты знал. — Курт покачал головой, вставая со стула. Сообщив плохие новости, он направился к двери. — О, и отличная победа в эти выходные. Отличный способ начать сезон. Погода в эти выходные обещает быть идеальной. Я с нетерпением жду возможности побыть с вами, ребята.
В данный момент мне нечего было сказать хорошего, поэтому я держал рот на замке, ожидая, пока он уйдет.
Какого черта? Как мог кто-то, кто был в том баре, сказать, что я слишком много выпил? Жалоба на то, что Джоуи этим летом приходила ко мне на работу, разозлила меня до чертиков, но это? Ощущение было такое, будто у меня на спине была мишень.
Я вскочил со стула, оттолкнув его с такой силой, что он покатился и врезался в стену. Не обращая на это внимания, я выбежал из своего кабинета и побежал трусцой на второй этаж.
Когда я добрался до кабинета Милли, она сидела в своем кресле, ее пальцы порхали по клавиатуре. Она заметила меня и застыла, ее глаза расширились, когда она посмотрела мимо меня.
— Мы можем поговорить о расписании тренажерного зала? — я говорил достаточно громко, чтобы услышал любой, кто слушает.
— О, эм, конечно.
Я закрыл за собой дверь, затем прошелся от нее до угла ее стола, слишком чертовски злой, чтобы сидеть.
— Курт дважды делал мне выговор за последние две недели. Он утверждает, что кто-то жалуется ему на меня.
Она отпрянула.
— Что?
— Первый был сразу после начала занятий. Кто-то разозлился из-за того, что в тот день со мной была Джоуи.
— Кто?
Я пожал плечами, продолжая расхаживать по кабинету.
— Курт мне не сказал. Это конфиденциально.
Она закатила глаза.
— Вероятно, это был он. Он странно относится к детям. Какова была вторая жалоба?
— Что я слишком много пил в баре в субботу вечером.
— Что? — ее голос был таким громким, что она вздрогнула. — Но это не так. Я наблюдала за тобой всю ночь напролет. Ты выпил один шот с Тореном.
— Именно. Я… — Мои ноги перестали двигаться. — Ты наблюдала за мной? Потому что каждый раз, когда я смотрел на тебя, ты притворялся, что меня не существует.
Она повела плечом.
— Я пыталась не делать это очевидным. Кстати, тебе нужно поработать над этим, или все в Мишне узнают, что мы, эм… ну, ты понимаешь.
Да. Я это знал.
— Ты говоришь как Торен. — Я усмехнулся, часть моего гнева улетучилась. Я обогнул угол ее стола, низко наклонился и запечатлел на ее губах целомудренный поцелуй. — Я постараюсь перестать пялиться.
Ее щеки вспыхнули, взгляд метнулся к двери.
— Люди не могут узнать, Форд.
— Я знаю, детка. Мы сохраним это в секрете. — По крайней мере, жалоба была не на Милли. Как бы ни было больно осознавать, что кто-то следит за каждым моим движением, по крайней мере, она была в безопасности.
— Спасибо, — прошептала она.
Я снова поцеловал ее, облизывая ее мягкие пухлые губки, затем вернулся к расхаживанию туда-сюда, пока не совершил что-нибудь безрассудное, например, на этот раз не положил ее на ее стол.
— Кто мог это сделать? Давай предположим, что Курт действительно получил две жалобы. Кто бы хотел, чтобы у меня были неприятности?
— Понятия не имею. Я имею в виду, мероприятие проходило в баре.
— Именно.
— Нет такого правила, согласно которому тренерам нельзя пить. Я имею в виду, конечно, надо держать себя в руках, но я не вижу ничего плохого в том, что ты сделал.
Я потер рукой челюсть.
— Такое ощущение, что кто-то охотится за моей работой.
— Кто?
— Ни черта не понимаю. — У меня внутри все сжалось. Мог ли это быть кто-то из других тренеров? Другой сотрудник департамента? — Может, это Курт? Может, у него проблемы с тем, что у меня есть дочь и с тем, что я пью. Но почему он просто не скажет мне об этом?
— Если ты его раскусишь, пожалуйста, передай это дальше, — пробормотала она. — Он… Курт.
Из коридора за ее дверью доносились шаги и приглушенный разговор проходящих мимо людей.
— Я пойду. — Я улыбнулся ей, затем открыл дверь, снова говоря достаточно громко, чтобы люди могли услышать. — Спасибо за помощь, Милли.
— В любое время. Отличная игра в субботу.
— Увидимся. — Помахав рукой, я направился по коридору. Когда я проходил мимо стен кабинок по пути к лестнице, Курт стоял у входа в комнату отдыха.
Его глаза были прикованы ко мне, и я не сомневался, что он точно видел, где я только что был.
Милли с самого начала была одержима идеей скрыть это. Она была на грани паники из-за того, что скрывала это.
Сначала я подумал, что у нее просто паранойя. Что она восприняла эту политику «никаких отношений на работе» слишком буквально.
Но теперь, с двумя жалобами и начальником, который парил надо мной, как шершень на пикнике, что ж…
Возможно, она была права.
Глава 24
Милли
За окнами клуба «Стэдиум» от пола до потолка «Дикие коты» разгромили команду соперника со счетом 56:3. На самом деле мне было жаль других тренеров и игроков. Ну, вроде того.
Мне действительно понравилось, когда мы выигрывали.
Это была бы идеальная суббота, если бы не тот факт, что я была заперта внутри. О, чего бы я только не отдала, чтобы оказаться на улице с другими болельщиками, наслаждаться солнечным светом и предвкушать грядущую победу. Вместо этого я лишь мельком видела игру в перерывах между разговорами с новичками и выпускниками.
— Милли. — Кончики пальцев коснулись моего локтя. Знакомые кончики пальцев. Хотя и не те, о которых я мечтала всю неделю.
— Привет, Адриан. — Я увернулась от его прикосновения, сделав шаг назад, потому что он подошел слишком близко для двух людей, которые должны были быть друзьями и коллегами. — Как дела?
Он вздохнул, не упуская из виду дистанцию, которую я только что установила между нами.
— Отлично. Есть причина, по которой ты не отвечаешь на мои сообщения?
— Я была занята. — Полуправда. Сейчас было не время и не место для полной правды.
Нам нужен был долгий разговор. Мне нужно было напомнить ему, что между нами все кончено, что ежедневные сообщения должны прекратиться.