— Ты пускаешь слюни, Милли.
Я отпрянула от окна, моя голова повернулась к ректору Круз, когда она заняла место рядом со мной.
— Эм… — Я сглотнула. — Что?
— Милли. — Я никогда не видела, чтобы ректор Круз закатывала глаза, но у нее это хорошо получалось.
— Он просто друг.
— А во мне шесть футов роста (прим. ред.: примерно 183 см.).
Ладно, это было плохо. Очень, очень плохо. Но я знала, что если открою рот, то из него вырвется поток словесной рвоты, и в своих оправданиях, чтобы объяснить, что я не влюблена в Форда Эллиса, я точно расскажу ей, что на самом деле, я полностью влюблена в Форда Эллиса.
Поэтому я повернулась спиной к стеклу, лицом к толпе в клубе и людям, празднующим очередную победу.
— Сезон отлично начался, — мой голос был слишком радостным, почти паническим из-за бешено колотящегося сердца.
Ректор Круз выгнула бровь, но, к счастью, сняла меня с крючка.
— Это фантастика. И, насколько я могу судить, Форд быстро завоевывает расположение всех.
Моя грудь наполнилась гордостью за то, что он ей понравился. Это погубит мою карьеру, если мы продолжим встречаться. Никто, включая ректора Круз, не предпочтет меня Форду. Но я все равно гордилась им.
— Вы собираетесь спуститься на поле после игры? — спросила я.
— О, думаю, я просто улизну. Оставлю празднование молодому поколению. — Ее глаза сощурились, когда она улыбнулась. — Желаю хорошо провести время, Милли.
Был ли в ее голосе намек на недосказанность? Или это была просто моя разыгравшаяся паранойя? Она не могла знать об офисе Форда, верно?
Нет. Ни за что.
— И вам того же, ректор Круз. — Все еще слишком жизнерадостно. Я подождала, пока она уйдет, прежде чем испустить стон. — Я обречена.
Прощай, карьера.
Здравствуй, безработица.
Но меня еще не уволили. Поэтому я расправила плечи и смешалась с толпой, обмениваясь «пятюнами» и ударами кулаков, в то время как стадион клуба медленно пустел. Когда последние болельщики запрыгнули в лифт, я присоединилась к ним, направляясь к полю.
В зоне, где я была в прошлые выходные, все еще было полно празднующих.
Первым я заметила Курта, который улыбался и пожимал руки, как будто он сыграл ключевую роль в сегодняшней победе команды. Если я и потеряю работу, я не буду скучать по своему боссу.
— Две из двух. — Подошел выпускник, которого я знала много лет. — Отличный способ начать сезон.
— Это точно.
В течение следующих тридцати минут, после того как команда скрылась в раздевалке, я поддерживала светскую беседу, улыбаясь и кивая, потому что это была моя работа. А я любила свою работу. Но я также встала в пять, чтобы отправиться на пробежку, а затем добраться до стадиона, чтобы посмотреть матч по женскому волейболу.
Моя энергия была на исходе, и большинство людей уходило, поэтому я дождалась перерыва в разговоре. Как раз в тот момент, когда я собиралась сбежать — бросить Адриана, заставить себя вернуться домой и избегать Форда, — я услышала свое имя.
— Милли. — Адриан подошел ко мне, его тело было напряжено, а челюсть сжата, как будто он был зол. Возможно, он знал, что я собиралась уйти, не встретившись с ним.
— Эй, мы можем перенести…
Адриан двигался так быстро, что у меня не было шанса остановить его.
Я замерла, когда он прижался губами к моим. Мои глаза расширились, когда он лизнул мою нижнюю губу. Мне потребовалась секунда, чтобы прийти в себя. Положить руку ему на грудь и толкнуть. Сильно.
— Адриан, — прошипела я, вытирая рот.
— Милли. — Он усмехнулся. — Два года назад тебе было бы все равно, если бы я поцеловал тебя после игры.
— Два года назад мы были вместе. — Избавить его от этого жестокого отказа в данный момент казалось слишком великодушным. Он перешел черту. — Мы больше не вместе. И больше не будем вместе.
Боль промелькнула в его глазах, прежде чем они ожесточились. Затем он прошел мимо меня, уходя так же быстро, как и появился.
— Что, черт возьми, это было? — Я откинула волосы со лба, оглядываясь по сторонам, благодарная, что никто не был достаточно близко, чтобы подслушать. Большая часть энд-зоны теперь была пуста, за исключением нескольких человек, направлявшихся к выходу.
Но прежде, чем я успела проскользнуть мимо них и скрыться, мой взгляд зацепился за что-то синее.
Ярко-синее. Сердитое синее.
Форд.
— О боже.
Глава 25
Форд
Тарелки и стаканы в посудомоечной машине задребезжали, когда я захлопнул нижнюю полку. Меня даже не волновало, что что-то могло разбиться. Я разберусь с этим завтра.
— Можно мне посмотреть телевизор? — спросила Джоуи.
— Да. — Проведя весь день за игрой и придя домой как раз к ужину, я обычно настаивал, чтобы мы сделали что-нибудь вместе, например, поиграли на улице или поработали по дому. Но в тот момент я был дерьмовой компанией.
И Джоуи тоже была в плохом настроении.
Может быть, потому, что меня не было весь день. Может быть, потому, что ее мать еще не звонила. Может быть, потому, что мое поведение было заразным.
Какой бы ни была причина, атмосфера в этом доме была, ну… ужасной.
— Прежде чем ты начнешь смотреть телевизор, потрать пару минут на то, чтобы прибраться в своей комнате, — сказал я ей.
— Зачем? Стефани сделает это за меня в понедельник.
— Нет, — протянул я. — Стефани здесь не для этого. Ты сама отвечаешь за чистоту в своей комнате.
— Ты позволяешь ей убирать за тобой.
Ну, черт. Я нанял домработницу для тяжелой уборки, но Стефани прекрасно справлялась с уборкой в доме. Но я не хотел, чтобы Джоуи расслаблялась со своими обязанностями по дому и ожидала, что Стефани сделает все сама.
— Просто… приберись в своей комнате. Сейчас.
— Да пофиг. — Она закатывала глаза, как Сиенна, и мне хотелось рвать на себе волосы.
— Следи за своим поведением, Джосалинн.
— Я? — Она разинула рот, указывая на свою грудь. — Это ты весь вечер вел себя как придурок.
Я моргнул.
— Ты только что назвала меня придурком?
— Да, и теперь у меня будут неприятности, хотя это правда. — Ее голос задрожал вместе с подбородком.
Как бы мне ни хотелось отрицать это, сделать выговор за ее язык, она была права. Сегодня вечером я вел себя как придурок.
— Я не хочу с тобой ссориться. — Я вздохнул. — Я прошу тебя потратить пять минут на то, чтобы прибраться в своей комнате. Ты можешь это сделать или нет?
— Да, — пробормотала она.
— Спасибо.
Она развернулась на пятках и умчалась прочь, скрестив руки на груди, а ее светлые волосы разметались по плечам.
Когда она завернула за угол и хлопнула дверью своей спальни, я глубоко вздохнул. Неужели все родители чувствовали, что ни черта не могут сделать правильно? Или только я?
Я надеялся, что эти ссоры прекратятся, как только начнутся занятия в школе, но все было так же, как и в августе. Либо мы были счастливы и улыбались. Либо вцеплялись друг другу в глотки.
Это все еще из-за переезда в Монтану? Или дело было во мне? Или это было из-за Сиенны? Или у всех девочек появляется такое поведение, когда они достигают определенного возраста? Я надеялся избежать этого, пока она не станет подростком. Ей было девять, и она казалась слишком юной, чтобы быть такой нахальной и… злой.