Однако независимо от способа первоначального отбора кандидатов шаманом может стать только человек, прошедший два курса обучения и успешно выдержавший последующую сдачу своеобразных практических экзаменов — так называемое посвящение.
На первой стадии будущий шаман подробно знакомится с духовным миром, то есть содержанием сновидений и галлюцинаций, которые он должен будет вызывать в трансовом состоянии. Ученик узнает имена и функции богов, мифологию и историю рода. Вторая стадия посвящена практическому освоению различных техник и приемов вхождения в транс, действиям в трансовом состоянии, связанным с лечением болезней, предсказаниями или общением с духами-помощниками, этими предтечами христианских ангеловхранителей.
В основе шаманских способов задействования сверхресурсов мозга лежит инициирование визуальных галлюцинаций определенного содержания, то есть так называемая визуализация. В дальнейшем шаманы в своей практической деятельности для ускорения «переключения» психики в особое состояние используют процесс визуализации в сочетании со строгим постом, изнурительными танцами и ритмичной музыкой или пением. К сожалению, многие шаманы не достигают нужной квалификации и довольствуются лишь галлюцинационными эффектами, которые сами по себе не имеют к «иному миру» прямого отношения и не могут оказывать воздействие на физический мир, то есть приносить реальную пользу.
Во многих архаических сообществах существует интересная традиция: возможность получения шаманских способностей только для личной безопасности, личного здоровья или личной выгоды. Такая возможность не подразумевает изменение статуса человека по отношению к остальной части общества. Он не стремится стать шаманом, колдуном или жрецом. Этот человек может добиваться возрастания своего магического потенциала, приобретения способности оказывать пусть даже неосознаваемое влияние на окружающий мир с целью улучшения устройства личной жизни, для расширения своих жизненных возможностей. Эти первоначальные, простейшие способности позволяют дикарю выделится среди своих сородичей особенным здоровьем, удачливостью, жизнерадостным отношением к миру.
Магия Древнего мираПо мере развития цивилизации эстафета практического взаимодействия с «иным миром» от шаманов передавалась магам и жрецам. Различия между этими двумя профессиями на заре истории были не существенны. Жрецы, как организаторы и распорядители религиозных обрядов одновременно были и магами, то есть владели навыками взаимодействия с «иным миром».
Магия как искусство с помощью сознания воздействовать на окружающий мир целиком и полностью в своей основе опирается на тысячелетний опыт шаманизма. Однако с течением времени возникли и характерные отличия. И некоторые из них имеют принципиальный характер: в магии стало использоваться слово.
Термин «маг» восходит к общему для всех европейских языков индоевропейскому корню, означающему «высокий, большой». Отсюда, как считают ученые, произошли русские слова «могущество, мощь, я могу» (то есть «я способен что-либо сделать»). Древнерусское слово «мощи», то есть «тело, останки», также произошло от этого корня. Более того, оно указывает на источник силы или могущества — это человеческое тело.
Магия в жизни древних обществ, будь то Древний Египет или Месопотамские государства, занимала огромное место. Практически ни одно из общественных мероприятий: строительство, изготовление предметов быта, сбор урожая, военные действия или быт, — не обходились без соответствующих магических действий и ритуалов.
В III тысячелетии до нашей эры древнеегипетские жрецы уже отчетливо представляли себе значение и роль человеческого слова. В исследованиях известного русского востоковеда Б. А. Тураева приводятся замечательные примеры древнейших монотеистических конструкций мироздания. По мысли одного из жрецов города Мемфиса, «все сущее получило бытие сначала в сердце». Именно сердце в глубокой древности рассматривалось как вместилище души и орган мышления верховного бога и человека. Рожденные там мысли превращаются в реальность, материализуются «во все существующее от богов до червей» с помощью языка, то есть слова. Однако мы допустили бы ошибку, рассматривая связь «мысль-слово» слишком поверхностно и однозначно. Квинтэссенцией такого недальновидного подхода являются суждения о том, что древние люди воспринимали слово в качестве непосредственного совершения действия. «Высказанное слово имеет цену действия», — вот обычное примитивное суждение об отношении наших далеких предков к использованию слова в магических действиях. Это заблуждение основывается на смешении двух различных способов использования слова. Первый — это применение его в качестве «волшебной палочки» для совершения конкретного действия по воздействию на окружающий мир. Такие слова, или заклинания, в Древнем Египте назывались «хекау» — управляющими словами. Известен арабский рассказ, сообщающий о способе постройки Великой пирамиды, где есть указания на использование «хекау»: «Под камни подкладывали большие листы папируса, на которых было написано множество тайных слов. Потом по камню ударяли палочкой, и он передвигался по воздуху на расстояние полета стрелы. Таким образом он в конце концов достигал пирамиды».