В: С точки зрения западной психологии мазохизм — это невроз, при котором человек чувствует, что заслужил ту боль, которую ему приходится испытывать. Могут ли люди, страдающие от этого расстройства, заниматься тренировкой ума? Является ли лоджонг глубинной психологией или работает с совершенно иным уровнем сознания?
О: Этот метод медитации направлен на принятие и уничтожение страданий всех живых существ. Он не имеет ничего общего с мазохизмом, поскольку мы устраняем боль. Мы создаём энергию любви и исцеления и добровольно обмениваем её на страдания других живых существ. На самом деле в ходе такой практики мы уменьшаем боль, устраняя её коренную причину. Вы на Западе анализируете каждую эмоциональную проблему в отдельности, а затем пытаетесь её устранить, но это не всегда удаётся. Пока вы работаете с одной проблемой, возникает другая. Практика лоджонг имеет дело с самим источником страданий. Она не бьётся с каждым симптомом в отдельности, а борется с виновником всех страданий: с отвращением эго. Эту практику может выполнять кто угодно, и не существует каких-либо ограничений.
В: Моя главная проблема, кажется, состоит в том, что я боюсь не получить необходимого и желаемого, если откажусь от вожделения. Не почувствую ли я себя обделённым, если отпущу свои желания?
О: Это очень тонкий момент. Как правило, чем сильнее мы хотим что-то отпустить, тем крепче вцепляемся в это. Когда мы отпускаем по-настоящему, у нас появляется возможность сделать шаг в сторону и уйти, у нас есть пространство для концентрации на чём-то ещё. Практика и тексты лоджонга никак не связаны с аскетизмом и самоотречением. Прекрасно, если мы наслаждаемся тем, что нам дано. Нет необходимости расставаться со своими вещами, но вы не должны к ним слишком привязываться и расстраиваться, если лишаетесь их. Индийский святой Тилопа сказал своему ученику Наропе, что нас ограничивают и заставляют страдать не объекты как таковые, а привязанность к ним. Эмоции, которые следуют за привязанностью, лишают нас всех наслаждений. Не испытывая вожделения, мы ощущаем удовлетворение. Вы должны развить такое понимание.
В: Можем ли мы осознать алаю, если будем выполнять эту практику?
О: Притуплённость восприятия алаи — это всего лишь неумение концентрироваться. Наша склонность к эгоизму и самообману препятствует ясности. В тренировке ума основное внимание уделяется благополучию других людей, поэтому, занимаясь ей, мы менее склонны зацикливаться на себе. Наши собственные проекции и импульсы теряют власть над нашим умом. И хотя мы ещё не достигли ясного понимания своей истинной природы, мы приблизились к видению алаи. Если алая подобна затянутому тучами небу, то просветление — это солнце, скрытое за тучами.
Пункт третий
В нашей истории не так много хорошего. Она полна негативных действий и негативных результатов. Во все времена бытие живых существ было сопряжено с ненавистью, агрессией, трагедиями, несчастьями и болезнями. Мы не можем избежать неблагоприятных обстоятельств, но нам под силу избавить от страданий себя и других, сделав это частью практики.
Сделай все тяготы и невзгоды
частью пути к просветлению.
Если мы попытаемся уберечься от всех трудностей, то лишимся возможности по-настоящему преуспеть в практике. Когда мы оказываемся в ловушке негативных реакций, наше отвращение усиливается. Чтобы этого не произошло, мы можем использовать свои неудачи. Например, если умрёт ваша мать, вы можете обезуметь от горя, ведь вы любили её, а она любила вас. Возможно, её кончина покажется вам верхом несправедливости, и вы будете возмущены и обижены. Кроме того, вы можете винить себя во всех тех вещах, которых не сделали, пока она была жива. Но тоска и сожаление ни к чему не приведут. Будет лучше, если в переживании своей скорби вы прибегните к состраданию. С точки зрения буддизма и в контексте тренировки ума мы молимся, чтобы все наши матери освободились от страданий. Помня о близости всех живых существ с их матерями и о том, какую боль они испытывают, расставаясь с ними, своим личным страданием мы словно замещаем и исчерпываем страдания остальных. Таким образом, наш печальный опыт получает позитивное завершение.