— Я действительно не думала, что увижу тебя снова до Рождества.
— Я тоже, — честно отвечаю я, потому что не планировал приезжать в Айову, пока этого не потребует календарь праздников. — Ты уверена, что не против моего присутствия здесь? Я могу остаться с Зиком и Вайолет или поселиться в отеле.
— Все в порядке, я просто немного волнуюсь. Ну, много.— Она нервно смеется. — Извини, мне неловко.
Анабелль извивается, чтобы я пропустил ее, поэтому я уступаю ей место, беру свои сумки и следую за ней в спальню, которую когда-то называл своей. Ставлю сумки на пол, рядом с комодом, снимаю носки.
— Не возражаешь, если я прыгну в душ? Я бы с удовольствием смыл это путешествие.
— Да, конечно, только дай я принесу тебе полотенце. Мэдисон не делится такими вещами.
Когда она уходит, я несколько секунд осматриваю комнату, чтобы увидеть, что она сделала с ней теперь, когда я здесь больше не живу.
Та же кровать, другое покрывало. Ее белое, с оборками, пушистое и манящее. Тот же телевизор и подставка для телевизора. Тот же комод.
Она добавила тумбочку и лампу, и я провожу пальцами по книгам, сложенным сверху. Наверху книга для родителей, что странно, так как она студентка юридического факультета, но я перехожу к комоду, думая, что это должно быть для друга. Снимаю часы, кладу их на стол, сжимаю пальцами и массирую запястье.
— Весь набор. — Ее голос доносится с другого конца коридора.
Душ работает, когда захожу в ванную, и я сбрасываю одежду, ныряя в теплые брызги. Боже, как хорошо, вся эта поездка была такой отличной идеей.
Я стою в течение пяти минут, затем провожу еще пять, мою волосы, намыливаю мои подмышки, член и задницу. Поласкаю. Выключаю воду и вытираюсь. Оборачиваю полотенце вокруг талии, хватаю свою грязную одежду в охапку.
Когда возвращаюсь, Анабелль уже лежит на кровати, заложив руки за голову, и наблюдает за мной.
Закрываю двери.
Бросаю грязную одежду в кучу, с которой я разберусь позже.
Наклонившись, роюсь в сумке в поисках чистых боксеров и пижамных штанов, позволяю полотенцу упасть на пол. Оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть, смотрит ли она, и с удовлетворением замечаю, что Анабелль уставились на мою задницу.
Скользить к ней в постель, это странным образом захватывающе. Я перекатываюсь к ней поближе, подпирая подбородок рукой. Она делает то же самое.
Улыбаемся.
— Привет.
— Привет.
Она выглядит усталой, как будто не спала, поэтому я протягиваю руку и провожу большим пальцем по гладкой коже под ее глазами.
— У тебя усталый вид.
Ее улыбка слегка дрожит.
— Так и есть.
— Как твои дела? На самом деле.
Я знаю, что она скучает по мне, и тяжело восприняла мой отъезд, возможно, тяжелее, чем показывала, всегда представая передо мной с храбрым лицом в наших сообщениях и электронных письмах. Сначала я был благодарен ей за это — ее фальшивая улыбка облегчала отъезд из дома в тот день. Она столкнула меня с крыльца к моей машине, позволив мне свободно подойти к ней, забраться внутрь и фактически запустить двигатель.
Но, по правде говоря, я втайне молился, чтобы он сломалась до того, как я уеду из города. Но этого не произошло. Все шло по плану, и на следующий вечер перед сном я был в Мичигане.
Это утверждение, а не вопрос, и она, кажется, обдумывает его.
— Я... — Она громко выдыхает воздух, на глаза наворачиваются слезы.
Анабелль перекатывается на спину, уставившись в потолок. Берет мою руку и кладет себе на таз, чуть ниже пояса шорт, приподнимая подол свободной футболки.
Естественно, моя рука начинает медленно скользить на север, скользя по теплой коже, о которой я мечтал в течение нескольких дней. Недели.
Даже месяцы.
Я останавливаюсь, когда моя ладонь поднимается вверх.
Мои глаза встречаются с ее слезящимися глазами.
— Анабелль? — неуверенно шепчу я.
Она прикусывает дрожащую нижнюю губу, подбородок дрожит, когда я в шоке убираю руку.
Колеблюсь.
Снова кладу руку ей на живот.
Ее выпуклый животик.
Ее, черт возьми, беременный животик.
— Ты... — Я не могу произнести ни слова.
Вместо ответа она сглатывает, слезы текут по ее прекрасному лицу.
— Анабелль, это...
Мой?
Она кивает.
Я молча откидываюсь назад, не имея ни малейшего понятия, что с собой делать. С моими руками, моим телом, моими мыслями.