"Вы получили пассивное социальное умение "Владение словом" (1 ранга). Позволяет более успешно использовать в процессе коммуникации принципы убеждения, вербально влияя на ситуацию в нужном направлении. Возможно развитие."
Осознавая текст, я невольно замер. Вероятно, слишком надолго, поскольку майор решил уточнить:
- С вами все в порядке, инспектор?
- Ммм?.. - только и смог выдать я, поворачиваясь к нему.
- Вы что-то забыли?
- Да... Конечно! - "дробовик", пробежала мысль, и я решительно шагнул обратно. - Я кое-что... позаимствовал на пути сюда.
И тут же ощутил озарение, что же меня смущало недавно. Оружие-то я взял? Взял. А сообщить об этом, как просили? И что, что у меня почты еще нет?
- Только почты у меня нет... а там - летали, - только и смог сообщить я, беря в руки карабин и пожимая плечами под двумя взглядами.
- Да, непорядок, - как-то неопределенно отозвался Адамс, явно не решив сразу, может ли он меня ругать или пока с этим подождать. - И как, пригодилось?
"Будет иметь дело с Верховным!!!", всплыло еще одно воспоминание. Похоже, пришло время расплаты. Хотя, стоять, локация то обновилась.
- Не особо, но, согласитесь, было бы гораздо хуже, если бы я оказался на пути этих бестий без какого-либо оружия.
Майор вздохнул.
- Я даже не буду уточнять, про кого именно вы сейчас сообщили. В любом случае это уже не важно, я настоятельно требую, что бы в дальнейшем вы не перемещались по территории без сопровождения. А пока.. Игнатьев! Загляните по пути к Деду и экипируйте инспектора согласно внешним условиям, он одет несколько... по-штатски. - "О, печеньки дадут", обрадовался мой внутренний хомяк. - Заодно и оружие сдадите, а то, чувствую, нас скоро захлестнет волна гневных писем о несоблюдении положений использования и хранения материальных ценностей. Мда...
- Есть, - сержант фыркнул что-то себе под нос и уже знакомым движением руки предложил следовать за ним.
- И настройте ему внутренний функционал, - добавил Адамс нам в спину, когда я уже закрывал за собой дверь. - Пусть тоже спам читает...
Закрывшаяся дверь отсекла звуки его голоса, затихающие в усталом бормотании, и я еще подумал, что мужику надо отдохнуть да выспаться. А потом улыбнулся в восхищении, это ж как надо было ухитриться реализовать игровую вселенную, чтобы я начал сопереживать неписям. Сколько помню предыдущие разработки в этом направлении, всегда больше внимания уделялось визуальному контенту, вплоть до того, что были конкурсы типа "найди плоскую декорацию в нашем объемном мире", где выдавали вполне приличные призы. А сейчас озираюсь по сторонам и вообще не понимаю, как эта виртуальность создана. Берешь вещь в руки - и осязаешь ее. Смотришь в даль - и боковым зрением наблюдаешь живущий вне зависимости от твоего внимания мир. Трудно поверить в театр кукол, который продолжает пьесу без единого зрителя даже после того, как окончились строчки в сценарии. Но ведь полное ощущение именно этого! Нет, стоп-стоп, будем твердо стоять на позициях экзистенциализма, иначе следующим шагом я начну искать невидимые веревочки и кукловода сверху. Брррр...
Я невольно потряс головой и споткнулся, вызвав реплику откуда-то сбоку:
- Осторожнее!...
Мы с Игнатьевым стояли в каком-то огромном помещении на металлическом спуске, разомкнутой эстакадой начинавшимся где-то в темноте над нами и переходящим в уже более освещенной зоне ниже в решетчатый пандус. Тут же вспомнилось, что, выйдя из штаба, я послушно пристроился за сержантом и дальше в режиме вагончика предался размышлениям. Так мы дошли до плаката с горой, где Игнатьев сказал "О!" и вернулся к только что пройденной боковой двери. Открыл ее, хитро подколупнув сбоку извлеченным откуда-то из наплечных ножен лезвием, зашел сам, дождался пока я проследую, и так же хитро закрыл за моей спиной, дополнительно постучав кулаком в месте креплений, заклинивая. Хотя по сравнению с истинно горным массивом, в котором закрывался проход, хлипкая дверь выглядела издевательством.
Я оглянулся. Внутренняя стена из грубо обработанного камня, покрытого густой, вязкой даже на вид синей краской вполне могла претендовать своим видом на роль крепостной. Несколько шагов от двери до эстакады освещались тусклой лампочкой, точно такие же вились гирляндой над нашими головами, а в центре этого рукотворного подземелья глухо шумел, чуть рокоча, огромный механизм.