Он уже скрылся внутри, а она замешкалась, отчего-то не решаясь переступить порог. Наверное, из-за мигрени ноги уже едва ее держали.
— Ну где ты? — Семен высунулся из двери и посмотрел на нее своим обычным, едва ли выражающим что-либо взглядом.
— Иду. — Она шагнула в тень магазинчика и неожиданно почувствовала облегчение — уйти с палящего солнца и вправду оказалось к лучшему.
Вслед за ней шагнули и оба мордоворота.
В магазинчике не было покупателей. Продавец стоял в конце не слишком большого зала, и она не могла разглядеть его лицо из-за игры света и тени. Но вот он шагнул к ним, и она едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Молодой, вероятно, лет двадцати двух — двадцати трех, то есть года на четыре младше ее, француз был удивительно красив. Густые темные волосы небрежно падали на лоб, чуть изогнутая линия носа намекала на аристократическое происхождение, но удивительнее всего оказались глаза. Взглянув в них, она едва не споткнулась. У нее возникло странное ощущение, что она уже встречала… нет, даже не так, что она хорошо знает этого человека. Ей нестерпимо захотелось коснуться его, чтобы подтвердить ощущение, чтобы проверить, что перед ней не призрак, не бесплотная тень из какого-то давнего почти забытого сна.
— О ла-ла! Тебе нравится моя жена, да? — Семен потеснил ее плечом, и она словно вышла из-под власти неведомых чар.
В нос снова ударил запах дыма и крови.
— Bonjour, je peux vous aider?[12] — спросил молодой человек.
Тембр голоса у него оказался под стать внешности — красивый, бархатистый. В голову отчего-то пришло сравнение с тем самым выдержанным марочным вином, которое услужливо обещала вывеска.
— Давай, обезьяна, постарайся. Хочешь продать свой товар — валяй. Мани у меня есть, — проговорил Семен, щурясь.
Продавец, очевидно, понял и без слов указал на бутылки. Семен сморщился, осматривая их придирчиво, словно искал в песке крупинку золота и никак не мог ее обнаружить. А парень тем временем отошел за прилавок с таким видом, словно не хотел ничего продавать незваным посетителям, и уставился в экран телефона, больше не взглянув в ее сторону.
Она тоже старалась на него не смотреть, однако постоянно ощущала странное присутствие этого человека. Ей казалось, что она железная гайка, попавшая в поле действия мощного магнита, и ее с неудержимой силой тянет в его сторону. Должно быть, из-за этого, а еще из-за навязчивого запаха гари она совершила ошибку.
— Пойдем, все равно здесь нет ничего хорошего, — проговорила она, потянув мужа за руку, чтобы скорее уйти из-под действия этого странного притяжения.
И конечно, он тут же воспротивился.
— Вон чудесная бутылка. — И Семен ткнул куда-то за спину продавцу.
Там и вправду стояла всего одна, изрядно запыленная, бутылка с темно-красным, почти вишневым вином.
Продавец покачал головой и проговорил по-французски нечто, означавшее, что бутылка не для продажи. Лучшей рекламы для Семена не требовалось, и вскоре он уже довольно щелкал клавишами, вводя пин-код своей черной платиновой карточки, оплачивая невероятную цену единственной бутылки, которую он решил здесь купить.
На этикетке было не растиражированное в винном мире название — Simon de Montfort, дата — 2008 и регион производства — юг Франции, Лангедок.
— Видела, как твой красавчик едва в штаны от радости не наделал, когда я купил его пойло?! — поинтересовался Семен, передавая охраннику бумажный пакет с бутылкой.
Что тут ответить? Возражать бессмысленно, в такие ловушки она попадалась только в первый год их брака, и теперь то время ушло, как река, которую не повернуть вспять.
— Может, хочешь вернуться в лавочку, а? Пока я не вижу? — Муж хохотнул.
— Не хочу, — ответила она абсолютно искренне и отвернулась, взмолившись, чтобы все, наконец, поскорее закончилось.
— Ну и черт с тобой. Едем, — он махнул рукой охранникам, — что-то здесь стало скучно…
Уходя из города, она оглянулась на ворота, возле которых размещалось изваяние головы Каркассонской дамы. По легенде, во время нападения Карла Великого именно она, возглавив немногочисленных рыцарей-защитников крепости, сумела отстоять собственные владения, убедив в своем превосходстве несравненно превосходящее по численности и силе воинство. Широкое, почти круглое, лицо спасительницы не выглядело аристократичным. Зато в ее чертах читались хитрость и смекалка. Должно быть, такова настоящая защитница дома.