— Спасибо, госпожа, — сказала Мел. — Можно я угощу своих друзей?
— Угощай, — ответила девушка-госпожа из «Хуанхэ».
Содержимое кувшина тут же разлили по кружкам, и это был самый холодный и самый свежий арбузный сок, который только можно было найти в Поднебесных Штатах. Девушка-госпожа из «Хуанхэ» увидела буквонайзер на коленях Мика.
— Ты поэт? — спросила она.
— Писатель, — ответил Мик.
— О чем ты пишешь?
— Я пишу порнуху, госпожа, — ответил Мик. — Я продаю ее на улице.
— Дай мне прочитать твою самую удачную пор-нуху, — сказала девушка-госпожа.
Мик с поклоном протянул ей буквонайзер, открытый на «Путешествии по Эмме». Девушка-госпожа положила буквонайзер на ладонь и начала читать. Пока она читала, все молчали, потягивая арбузный сок. Потом китаянка вернула буквонайзер Мику и сказала:
— Ты настоящий поэт. Жаль, что ты не китаец. Я хотела бы сделать с тобой секс так, как здесь написано.
— Я не китаец, госпожа, — сказал Мик.
— Я вижу.
Она щелкнула пальцами, и евнух вынес ей кресло. Цань Бао села и повернулась к Мел:
— Теперь ты можешь петь?
Мел достала из рюкбэка свою «Ямаху» и развернула клавиатуру. Снова появился евнух. Он нес лаковую шкатулку, из которой Цань Бао достала длинную сякухачи.
— Сначала «Нефритовую девочку», — сказала она. — Потом «Опадают листья кленов», если ты ее знаешь, а там посмотрим.
Они играли вместе так здорово, что люди из других машин перестали разговаривать и делать секс — они слушали, не смея приблизиться к «Хуанхэ».
Это была прекрасная ночь, но не все ее оценили. Как-то очень быстро всю компанию сморил крепкий сон.
Тогда Цань Бао встала, а евнух подхватил Мел под мышки и утащил в недра «Хуанхэ». Цань Бао улыбнулась, присела над спящим Миком и набрала в буквонайзере: «Будь осторожен. Зло среди вас».
— Она подсыпала в сок снотворное! — догадался утром Дик.
— Китайцы! — сказал Мик и захлопнул буквонайзер, пока никто не увидел написанное девушкой-госпожой. Итак, Зло среди них. Но кто это? Дик? Клар? Вик? Или он сам? Ведь есть такие техники, при которых преступник внедряется в сознание постороннего человека и ждет урочного часа, чтобы перехватить управление телом и совершить задуманное. Разве не так было совершено покушение на Великого Ученого Криптографа Ли Сунь Ена? Разве не так ограбили Павильон сна на улице Пертуха и Вороны в прошлом году?
Зло среди них. Почему? Почему среди сотен тысяч людей, едущих сейчас на концерт, только их маленькая компания привлекла Зло? Случайность? Или закономерность?
Машины тащились как безногие калеки. Впереди уже виднелись башни стадиона, на котором завтра начнется концерт. Черная корма «Хуанхэ» по-прежнему висела перед «мерсом».
— Морковь ей в зад! — прошептал Вик. — Жалко, что я не китаец!
Поле было действительно огромным — на нем могли одновременно играть в кикбол четыре сотни команд — так уверял Дик, который знал про кикбол все. В любом случае поле было просто чудовищным, но к полудню оно почти заполнилось группками чуваков и цветочков. Они курили дрянь, дурь, жуть, кололи себе порно в брови, делали секс друг с другом по-разному, ели корм, закидывали шарики, пили водкилу, висколу, простое пиво или пиво-сироп, ходили в индрим, просто валялись на травке, то есть весело и с пользой ждали начала концерта.
На разогреве должны были играть клонированные манкизы — компания прибыла как раз к их саунд-чеку. Черный «Хуанхэ» в последний момент поднялся в воздух и исчез.
Мику надо было срочно уединиться, чтобы, подключившись к буквонайзеру, просканировать свою душу на предмет постороннего спящего разума. Но сделать это на концертном поле было совершенно невозможно. Оставалось только внимательно следить за членами своей группы, чтобы попытаться выяснить, кто из них — Зло.
Через час манкизы настроились и сыграли двухчасовой сет — ничего не скажешь, играли они хорошо, пара цветочков даже прыгнули голыми на сцену для приятного секса, но не манкизы были сегодня героями. Они были просто молодцами-огурцами.
Наконец манкизы устали развлекать публику и ушли. Тут же на сцену вышли какие-то чуваки и стали настраиваться.
— Это битлы, чу? — спросил Мик.
— Нет, — сказал Вик, — это ребята, которые им настраивают гитары.
— Хотел бы я посмотреть, — сказал Мик, — на ребят, которые держат им морковь, когда они ходят в сортир.
В этот момент небо потемнело — все подняли головы. Над стадионом нависла огромная Ложа, в которой было черно от китайцев, прибывших на концерт.