Спина Селесты как всегда была натянута до такой степени, что она чуть ли не прогибалась, и хотя Гейдж не видел ее ноги, он знал, что с другой стороны стола ее ноги были скрещены.
— Твой отец очень, очень обижен и расстроен тем, что ты сделал, — выдохнула Селеста, мягко сжимая челюсть. — Дорогой, я прошу тебя…
— Нет, это я тебя прошу, мама, — Гейдж наклонился вперед. — Я прошу тебя услышать, что я говорю… и дать Веде шанс. Она в ужасе от того, что надо будет встретиться со всеми вами, потому что она знает, что вы ненавидите ее. Пожалуйста, опомнитесь и позвольте мне вернуться к ней с новостью, что моя семья рада за нас. Не только то, что вы смирились с нашей любовью, то, что вы так же рады встретится с ней.
Улыбка исчезла с лица Селесты. Она, казалось, задумалась о том, как лучше сообщить ему, что он сошел с ума, но в следующее мгновение она натянула на себя еще одну улыбку, которая не затронула ее зеленых глаз.
— Ну, я бы с удовольствием встретилась с этой… Ведой.
Гейдж вздрогнул.
— Я обеспокоен тем, что ты так быстро согласилась.
— Ну, ты хочешь, чтобы я встретилась с ней, дорогой, или нет?
— Я хочу, чтобы ты с ней встретилась. Хочу, чтобы ты ей понравилась. Хочу, чтобы она тебе понравилась. Я хочу, чтобы она смогла увидеть все хорошее в вас. Потому что сейчас она боится. Ради Бога, только вчера вечером она говорила мне, что беспокоилась о том, как бы вы не планировали убить ее.
Улыбка Селесты стала шире.
— Какой абсурд.
— Эта улыбка на твоем лице говорит об обратном.
— Что я делаю не так?
Гейдж смягчился, откидываясь на спинку кресла.
Намек на румянец появился на ее бледных щеках.
— Семья не видела тебя целый месяц. С тех пор, как ты разорвал помолвку, чтобы жить с этой… этой Ведой.
— Можем ли мы попытаться использовать более любезный тон, пока говорим о моей девушке?
Селеста посмотрела в окно на другой стороне кабинета. Повисла тишина, прежде чем она взглянула на Гейджа.
— Тогда в следующие выходные.
Гейдж наклонился к ней, обуреваемый эмоциями.
— Мама, ты серьезно?
— Какая ее любимая еда? Я приглашу профессионального шеф-повара и все предусмотрю. Все тонкости. Я даже приглашу твоего деда.
Все еще чувствуя сильное подозрение в том, что все было так легко, Гейдж пронзил ее своим взглядом.
Селеста откинула свои волосы назад одним пальцем, приподнимая подбородок.
— Хотя мы, безусловно, потрясены твоими вопиющими принятыми решениями в последнее время, твой отец и я никогда больше не хотим месяцами не видеть тебя. И если это значит, что мы должны встретиться с этой… этой Ведой…
— Она не «эта», мама. Она Веда. Просто Веда.
— Веда… — улыбка Селесты дрогнула, когда она казалось, о чем-то задумалась. — Какая красивая девочка.
— Да, так и есть.
— Она не улыбается часто, не так ли?
— Она искренний человек. Она улыбается только тогда, когда она на самом деле рада, и я сомневаюсь, что вы дадите ей повод для улыбки.
Селеста откинула голову назад, поднимая подбородок еще выше.
— Я должна сказать, что она была в порядке, когда я прошла мимо нее, заходя внутрь. Она разговаривала с Линкольном Хиллом. Я думаю, он просто помог ей преодолеть страх?
И вот так сердце Гейджа словно остановилось.
Это было так, словно Селеста проникла внутрь его тела и могла видеть, как это происходит.
— Кажется, что они ладят довольно… хорошо, не так ли?
Гейдж ударил руками по столу и встал.
— Я уверен, ты преувеличиваешь
— Я уверена, что нет.
— Я думаю, что тебе пора уходить, мама, — он обогнул стол и мягко взял ее под руку, понимая, что она нарочно провоцировала его. Он не сможет работать, пока будет позволять ей лезть в его голову таким образом. — Я провожу тебя.
Даже когда он мягко взял ее под руку и поднял с места, Селеста вскрикнула, как будто он вывихнул ей руку, приподнимая свое раздраженное лицо, когда он потащил ее к двери.
Как только они оказались снаружи, он отпустил ее, и они пошли по коридору рядом друг с другом. Они поехали на лифте на первый этаж в полной тишине, и в коридоре наоборот было шумно, пока Гейдж вел свою мать к дверям больницы, положив руку на ее спину. Затем он заметил Веду и Линка, конечно же, разговаривающих в больничном дворе.
Его глаза расширились, даже когда он нахмурился. Его грудь вздымалась, в то время как голова опустилась. Его тело дрожало, он накрыл живот дрожащей рукой, чувствуя, как цвет сходит с его лица.
Словно весь воздух исчез из легких Гейджа и, казалось, переместился к Селесте, когда она сделала глубокий вдох и поцеловала его в щеку. Кончики ее волос щекотали его руку, когда ветерок от открывающихся дверей дул в его сторону.