— Какие-нибудь новости по поводу того, почему, черт возьми, этот парень был вне себя? — спросила она, когда Линк подошел, чтобы остановиться перед ней.
— Уехал, прежде чем я успел добраться до него, но я успел посмотреть на номера его машины.
— Хорошо. Юджин еще до сих пор заторможенный от лекарства, которое ему ввели. Ответы, которые он дает сегодня, и ответы, которые он дал ранее, не сходятся друг с другом. Возможно, мы должны оставить его до завтра, когда его ум будет более ясным.
— Давай вернемся в участок и проверим номера этого парня, — сказал Линк. Может быть, ничего и не найдем, но…
Сэм кивнула.
— Давай разберемся.
Они пошли по коридору бок о бок.
Линк замедлился, когда лифт открылся перед ним, и из него вышла Веда. Она повернула в их сторону и заколебалась, когда увидела его. Мягко хихикая, она прижала карту к груди и продолжила движение по коридору.
Неспособный оторвать свой взгляд от нее, Линк кивнул, когда он и Веда проходили мимо друг друга.
— Он весь твой, доктор, — слово «доктор» он сказал насмешливым тоном.
Веда подняла брови.
— О, большое спасибо, детектив.
Они оба ухмыльнулись, не осознавая, что их руки мягко соприкоснулись, когда они проходили мимо друг друга и разошлись в противоположных направлениях.
***
— Кооооонг, — пропела Веда, возвращаясь в палату Юджина и надевая латексные перчатки.
Юджин послал ей ядовитый взгляд. Половина его тела все еще свисала с края кровати, так как ему было слишком больно, чтобы двигаться. Его злое выражение лица за секунду превратилось в скучающее.
Веда скривила губы и направилась к инструментам для анестезии, которые медсестры приготовили на столике рядом с кроватью. Она разорвала пластиковый чехол шприца.
Замерев на полпути, она вспомнила тот самый шприц, который она уронила накануне той ночью — спасибо сильной хватке вокруг ее шеи этой гориллы, сидящей перед ней.
Она подняла свой взгляд на Юджина.
Теперь, когда она знала, что расследование идет полным ходом, то понимала, что полиция, естественно, нашла шприц. Была ли такая вероятность, что через этот шприц они выйдут на нее? На ней были перчатки, поэтому они не могли снять ее отпечатки пальцев, а все остальное тело было скрыто с головы до пят.
Невольно она мыслями вернулась к Линкольну Хиллу и их беседе во дворе. Вспомнилась уверенность в его голосе, когда он сказал, что они собираются поймать этого парня.
Неужели Веда случайно оставила какие-то улики, которые навсегда упекут ее за решетку? И ее карьере, которая еще не успела начаться, придет конец? Или еще хуже, позволит этим животным гулять на свободе? Они никогда не заплатят за то, что они сотворили?
Ярость сжала ее сердце, а глаза начало жечь. Это заставило ее пересилить страх быть пойманной.
Заполнив шприц анестетиком немного больше, чем полагается, она посмотрела на Юджина.
— Разве не так они тебя называют? — спросила она. — Конг?
Это, конечно же, то имя, которое его друзья выкрикивали десять лет назад, каждую секунду, что он находился внутри нее.
Он поднял свои брови.
— Меня так не называли со старшей школы, — он попытался приподняться на кровати, чтобы ему было поудобнее, но не смог устроиться. Часть его тела свисала с кровати, и ему было некуда положить руку. — Не могли бы вы немного помочь?
Веда положила шприц. Прогуливаясь до кровати, она подарила самую сладкую улыбку, которую только могла, лицу, которое разрушило ее жизнь.
Взявшись за его бедро, она удостоверилась, что ее рука находиться прямо на его паховой связке. Это мышца, которая соединялась непосредственно с мошонкой, и у нее было достаточно нервных окончаний, чтобы поставить слона на колени от одной только боли. Нынешнее состояние Юджина сделало бы эту боль практически невыносимой.
Надавив ладонью своей руки на эту связку, она жестко пихнула его. Она предвидела этот гортанный крик, который слетел с его губ, когда она толкнула его в середину кровати. Он упал на бок, спиной к ней, и его крики превратились в рыдания.
Ее сердце пело, согревая ее, словно горячий кофе в кафе «Синнабон» в холодный зимний вечер. Она наслаждалась его невыносимой болью, которую, как она знала, он испытывал.
Когда он бросил на нее яростный взгляд через плечо, ей удалось убрать сверкающую улыбку с лица. Из-за разрывающей боли его лоб покрылся холодным потом, а пухлые щеки горели, словно в огне.
У него были такие же толстые щеки в старше школе.
Веда повернулась обратно к столику. Ухмылка снова появилась на ее лице, доказывая тем самым, что невозможно сопротивляться музыке его мучений. Она взяла шприц, который распечатала ранее, повернулась к нему и направилась к изножью кровати.