Однако сегодня это происходило слишком часто. Люди врезались в нее плечами с немного слишком большой «любовью». Она знала, что за каждое такое «плечо» она должна благодарить Линка, но пока она спешила к месту своего назначения, просто не могла думать об этих вещах.
Она прошла мимо пустого стола секретаря Гейджа, с облегчением увидев табличку с надписью, что у той перерыв
Веда вошла в его кабинет без стука.
Он как будто ждал ее прихода, потому что он сидел лицом к двери, облокачиваясь на край их любимого коричневого кожаного кресла посередине его офиса. Другое кресло стояло напротив, между ними располагался кофейный столик. Его стол стоял в дальнем углу, окруженный окнами от стены до стены.
Веда закрыла за собой дверь, прислонившись к прохладному дереву. Она положила руки на дерево, позволяя ему охладить свои ладони и успокоить свое сердце.
В его глазах пылало такое сильное пламя, что оно растекалось по комнате, окутывая ее.
В синем костюме, нежно-розовой рубашке и галстуке цвета фуксии, он выглядел очень сексуально. В добавок к этому, позапрошлая ночь была ее первая ночь без него в ее постели. И ей потребовались все силы, чтобы не пересечь эту комнату и не поцеловать его.
Каким-то образом на знала, что из этого не выйдет ничего хорошего.
Он опустил голову, избегая ее взгляда, то скрещивая свои ноги в коричневых кожаных ботинках, то выпрямляя их. Его колени подкашивались. Губы были напряжены так же, как и воздух в комнате.
Тишина. Ничего, кроме звука шумной больницы по другую сторону двери.
Его аромат витал по комнате и окутал ее, но вместо того, чтобы успокоить ее, как обычно, он заставлял сжиматься ее желудок.
Все, о чем она могла думать, это то, что она будет делать, если она потеряет это. Его запах. Запах, который магическим образом влиял на ее тело.
Его дыхание становилось тяжелее с каждым невысказанным словом, и у Веды было острое чувство, что взрыв уже не за горами.
Когда он поднял на нее свои карие глаза, в них читалось поражение.
Веда хотела объяснить, почему Лину держал ее за руки, но она знала, что не могла этого сделать. Она хотела сказать хоть что-нибудь, чтобы заполнить ужасную тишину, но знала, что все, что она скажет, будет ложью.
И она не могла ему больше лгать.
Поэтому, вместо этого, она сказала все, что у нее было на сердце, ее голос дрожал.
— Ты клялся, что никогда не бросишь меня.
Он сжал челюсть и сощурил глаза.
— Поверь мне Веда. Когда я тебя брошу, ты узнаешь об этом.
Ее сердце сжалось.
Когда?
Даже не «если»?
Итак, он планировал бросить ее?
Слезы застилали ее глаза.
Его глубокий голос заполни комнату снова, смешиваясь с его запахом, и это почти опустошило ее.
— Я хочу услышать правду.
Веда провело рукой по своему тугому пучку волос, чувствуя, что начала потеть.
Он повысил голос.
— Я хочу правду о том, где ты, черт побери, была той ночью, или ты на самом деле узнаешь, какого это, когда я на самом деле уйду от тебя. Когда я навсегда перестану пытаться.
Он остановился, давая ей шанс ответить.
Веда сглотнула комок в горле.
— Гейдж, я… — она ахнула, когда пейджер на ее бедре завибрировал, а затем непрерывный звуковой сигнал наполнил комнату.
Хмурое выражение лица появилось на лице Гейджа из-за сигнала, и он облизал губы, отводя взгляд.
Веда проверила свой пейджер, потом посмотрела на него умоляющим взглядом.
— Детка, прости…
Он не сводил глаз с окна на другой стороне его офиса, пробегаясь рукой по челюсти. Его пальцы дрожали.
— Я опаздываю на пересадку сердца. Мне нужно идти.
Веда ждала реакции. Любой реакции. Пламя в его сердитых глазах, крепко сжатые губы, бас его голоса — даже, если он будет пронизан гневом.
Но ничего не последовало.
Веда вздохнула с облегчением и в тоже время от ужаса, повернулась к двери, распахнула ее и бросилась бежать по коридору.
Глава 13
Веда перекатывала виноградный леденец между губами, поправляя цепочку от полицейского значка на своей шее, удивляясь, как Линкольн Хилл мог терпеть то, что зазубренный край от цепочки раздражал кожу шеи сзади. Возможно он наслаждался этим, потому что это отвлекало его от собственных мыслей. Точно так же, как и ее сейчас отвлекало от ее мыслей.
После того как ее чуть не разоблачили, а после расставания с Гейджем ее сердце готово было разорваться, Веда была рада сбежать из больницы на обед, чтобы закончить то, что она начала. Чем быстрее она поможет Люку, тем быстрее сможет сосредоточиться на Юджине.
Даже если Гейдж зол на нее, даже если Линк у нее на хвосте, даже если кажется, что весь мир против нее, Юджин заплатит свою цену.