На ее лице мелькнуло отвращение.
— Ходили слухи, что вы стали королевой Отродья Теней, но те из нас, кто из Благого двора, в это не верили.
— Во-первых, никогда больше не называй так короля Шолто, ты прекрасно понимаешь, что это оскорбление. Во-вторых, отчего же не поверили?
— Вы из того же рода, что и наш король. Чистая кровь сидхов, даже семья вашей матери исходит от света, но я предполагала, что вы не сможете устоять перед порочностью крови вашего отца.
— Ты пытаешься меня оскорбить? — спросила я.
Она казалась удивленной, и я была почти уверена, что искренне. Она просто не понимала, в чем оскорбление.
— Примите мои извинения, мне жаль, принцесса, но ваша мать неустанно рассказывает о порочности и подлости вашего отца, я решила, что вы разделяете ее мнение.
— Было б так, зачем мне тогда оставаться при гнусном и испорченном дворе отца, а не отправиться в Благой двор к матери?
Фенелла, похоже, задумалась над этим, и наблюдая за ее взглядом в этот момент, я поняла кое-что ранее неочевидное мне. Она была не так уж и умна, ни в коем случае не глупа, но и не глубокомысленна. Порой я думала, что и Таранис так же не был человеком глубокой мысли, может его придворные просто отражали его самого?
С другой стороны высокого тренажера раздался спокойный голос:
— Большинство из нас никогда не винило вас, принцесса, в том, что вы предпочитаете править в аду, а не служить на небесах.
Трансер ростом был около ста девяносто сантиметров, может, метр девяносто пять, и тощим даже по меркам сидхов, как будто немного чрезмерно ударился в рост. Руки выглядели крепкими, но не мускулистыми. Если бы он был человеком, можно было бы предположить, что он не очень силен, но когда дело касается фейри, даже сидхов, внешность обманчива.
— Мой отец любил меня, а мать нет. Дети стремятся туда, где их любят, — сказала я.
— Любят. Да что Неблагие знают о любви? — воскликнула Фенелла.
Трансер коснулся ее руки, и я заметила, как она задумалась, о чем он предупреждал ее эти прикосновением. Я взглянула в его глаза трех оттенков синего. Волосы мужчины были обычного золотисто-коричневого цвета и волнами спускались к его плечам. Благие мужчины позволяли своим женщинам отпускать волосы длиннее.
Как часто Трансеру приходилось предостерегать свою жену от необдуманных или слишком смелых слов? На протяжении скольких веков он думал о ней, защищая ее от самой себя? Заговорив, я обратилась к нему:
— Любовь важна для многих из нас, согласны, лорд Трансер?
Он одарил меня долгим взглядом.
— Да, принцесса Мередит, мы согласны с этим.
— Я просто не понимаю, зачем нам нужны эти тренировки, — проговорила Фенелла, и голос ее звучал совсем по-детски, а на лице отражалось непонимание.
— Потому что все охранники тренируются, таковы правила, — ответил Рис.
— Но мы охранниками никогда не были, — возразила она.
— Теперь, любимая, — сказала Трансер, — ты понимаешь, что нам нужно найти способ приносить пользу.
— Я могу прекрасно сервировать стол, провести банкет, но вряд ли буду хороша, защищая кого-то, полагаясь исключительно на физическую силу. В прошлом магии всегда было достаточно.
По секрету, я с ней была согласна, но доверила Рису и Дойлу решать, что делать с фейри, которые искали у нас приюта. Теперь их с нами было так много, что мы и правда должны были позволить им оправдать свое присутствие, но едва ли я когда-нибудь доверю Фенелле защищать себя и что-то, что мне дорого. Свое мнение насчет Трансера я бы придержала, но… Интересно, как Фенелла справляется на огневой подготовке? Что делать с бессмертными, в таланты которых входит лишь быть прекрасными придворными и льстецами? Как они могут пригодится в современном Лос-Анджелесе? Полагаю, здесь существует голливудский эквивалент работы с теми же обязанностями, но леди Фенелла и лорд Трансер недостаточно знакомы с современным миром, чтобы подстроится, а я не слишком любила подхалимов, возможно, потому что никогда не была достаточно могущественна, чтобы они меня окружали, и теперь я им не доверяла.
— Тогда считай, что эти занятия помогут тебе скинуть вес после беременности.
— Мне это ни к чему, — ответила Фенелла.
— Я думал, вы приехали в западные земли, чтобы суметь зачать ребенка, — сказал Рис. Он опустил свои ладони мне на плечи, притянув меня к себе. Я неосознанно обхватила руками его за пояс, и лишь эти объятья помогли мне ощутить себя не такой уж и коротышкой, не такой полненькой, не такой подавленной в отношении изменений моего тела после родов. В объятьях Риса развеялась большая часть зарождавшейся тревоги. Может, все еще дело в постродовых гормонах? Не похоже на меня позволять кому-то вызывать во мне недовольство по отношению к себе.
— Так и есть, — ответил Трансер, поглаживая ладонью спину своей жены.
— Тогда привыкай к упражнениям, которые помогут тебе вернуть после родов девичью фигуру, — посоветовал Рис с улыбкой.
— Но мне не нужно заниматься, чтобы сбросить вес. Все происходит само собой.
— Я могу худеть гораздо быстрее большинства женщин из людей, но все равно вернусь к тренировкам, как только доктора позволят.
— Но вы ниже меня ростом, мне говорили, что из-за этого похудение дается с большим трудом.
— Вряд ли дело только в росте, — раздался голос. Это была Бидди, только вошедшая в зал. Ростом она была чуть больше метра восьмидесяти с широкими плечами и мускулами, даже родив малыша всего за два месяца до появления на свет моих тройняшек. Она была сложена как очень высокий мужчина и наращивала мышечную массу получше многих сидхов, даже мужчин, будучи при этом наполовину человеком. Ее волосы, подстриженные очень коротко, лежали копной каштановых кудряшек. Она выбрала такую короткую стрижку с тех пор, как отвергла покойного принца Кела, стала достаточно хорошим войном и могла нанести достаточный урон, чтобы ей не приходилось ничего доказывать. Однажды она рассказала мне, что выбрала себе короткую стрижку в качестве напоминания о том, что она оказалась сильнее, чем подозревала, и никто больше не может причинить ей боль.
— Мне пришлось потрудиться, чтобы вернуться в форму. Видимо, спустя три столетия метаболизм замедляется, — сказала она, усмехаясь.
— Ты наполовину человек, я нет, — возразила Фенелла.
— Знаешь, Фенелла, я начинаю задумываться, зачем ты покинула Фэйри, — проговорила я.
Она сощурила свои желтые глаза.
— Я приехала сюда, чтобы зачать ребенка, а не чтобы потеть или охранять… вас.
Трансер перестал поглаживать ее спину по не помогающему маленькому кругу. А улыбка его казалась застывшей.
— Ну-ка, любимая…
— У Мерри тройняшки. Последняя тройня у сидхов родилась около восьми веков назад, — напомнила Бидди. Ее серьезные карие глаза, очень человеческие, потемнели от зародившейся злости. Она злилась за меня.
— Да, тройняшки, как в собачьем помете, — прокомментировала Фенелла.
— Сука, — заключила Бидди.
— Именно, — согласилась Фенелла.
Рис немного подался вперед, но я лишь крепче обняла его за талию.
Я не нуждаюсь в защите, теперь я в состоянии защититься сама.
— Знаешь, Фенелла, если не хочешь быть одним из моих стражников, все порядке. Не думаю, что ты подходишь на эту службу.
— Так я могу прекратить качаться? — она указала на штангу.
— Можешь, а еще собери вещи и отправляйся в домик на пляже.
— Пляжный домик не находится на волшебной земле. Это обычные земли.
— Принцесса Мередит, моя жена не хотела… — начал было Трансер.
Но я подняла руку, остановив его на полуслове.
— Пляжный домик прекрасен на протяжении всего года, может быть возвращение туда напомнит твоей жене, что все волшебные земли вокруг этого дома появились только благодаря мне.
— Богиня вернула нам свое расположение, — проговорила Фенелла.
— Нет, — возразила Бидди. — Богиня вернула свое благословение Мерри, а Мерри поделилась им со всеми нами.
Она стояла такая высокая, глядя сверху вниз на другую женщину, которая все еще сидела перед силовым тренажером.