Вокруг стояло не менее дюжины милицейских машин. Сами милиционеры, как в американских боевиках, заняли боевую позицию за своими автомобилями. Стволы их автоматов и пистолетов были направлены в нашу сторону. Глаза блестели красноречиво и недружелюбно. Но их боевой порыв сдерживал десяток спецназовцев. Они окружили нас и не подпускали милиционеров, направив в их сторону стволы своих автоматов. Вдобавок ко всему над головами стрекотал вертолет. Командовал десантниками высокий и подтянутый офицер, которому явно перевалило далеко за пятьдесят.
— Не двигаться! — приказал он милиционерам. — Я офицер госбезопасности полковник Богачев. Это наша операция. Кто у вас старший?
— Я, майор Патрончук, — прохрипел распластанный на капоте «уазика» Патрончик.
— Отпустите его! — приказал полковник. — Давайте переговорим.
Я вздохнул с облегчением, потому что все встало на свои места. Меня больше не пытались трахнуть и называли не «козой», а «товарищем майором». Однако в следующее мгновение я посмотрел на свои женские прелести и понял, что расслабляться рано. Я по-прежнему пребывал в облике малолетней проститутки, и было абсолютно не понятно, почему меня называли «товарищем майором» и что это за операцию проводила госбезопасность? Проституток, что ли, у ментов отбивали для своего «субботника»? В общем, обстановка была неясной. А как говаривал прапорщик Попыхайло, обстановка как женщина, если и бывает загадочной, то лишь до тех пор, пока ты ею не овладеешь.
Я застонал и медленно осел на асфальт.
— Что с вами? — сопровождавший меня десантник наклонился надо мной.
В ответ я подхватил оброненный мною автомат и ударил его рукояткой в горло. Парень захрипел и свалился ничком. Остальные, несмотря на боевую выучку, успели лишь рты разинуть. Я подскочил к стоявшим в стороне Патрончику с полковником госбезопасности и приставил ствол автомата к голове милиционера.
— Всем оставаться на местах! — приказал я. — А ты, зелень пузатая, пойдешь со мной!
— Ну почему опять я?! — взвыл Патрончик. — Возьми еще кого-нибудь! Сколько ж можно?!
— Кого ж мне еще брать?! — крикнул я в ответ. — Это ж десантники! На хрена мне такие заложники, которые умирают, но не сдаются?!
Теперь все стволы — и ментов, и спецназовцев — были направлены на меня.
— Майор Камицкий! — громко окликнул меня полковник госбезопасности.
— Молчать! — выкрикнул я и дал короткую очередь поверх его головы.
Один из десантников, воспользовавшись заминкой, бросился на меня, но я успел развернуться и встретил его ударом рукоятки в горло. Он захрипел и осел на асфальт.
— Олух! Зачем ты пошел в спецназ? Тебя, что, в детском саду не учили, что нужно быть космонавтом?! — проворчал я и крикнул: — Хватит испытывать мое терпение! Всем молчать и никому не двигаться!
Я подтолкнул Патрончика дулом в спину.
— Вперед!
Мы подошли к лежавшему на асфальте и умиротворенно глядевшему на нас капитану Авдееву.
— Медленно опускайся на землю! — приказал я Патрончику. — На корточки!
Он присел, а я, прикрываясь его телом, нагнулся и отцепил с ремня капитана наручники.
— А теперь — в машину! В «скорую помощь», живо! — я пихнул Патрончика.
Мы влезли в «рафик». Светлана и ее помощник таращились на нас.
— Кто тебя просил здесь останавливаться?! — крикнул я рыжему. — Вперед! На улицу Милашенкова!
— Твою мать! — громче обычного высказался он, завел машину, и мы тронулись с места.
— Никому не двигаться! — выкрикнул я в окно.
Однако милиционеры и десантники кинулись в автомобили. Я понял, что они последуют за нами.
— Притормози! — приказал я рыжему. — Открывайте заднюю дверь! Светлана, быстро! Патрончик, помоги ей!
Они выполнили мои приказы. На глазах у всех я приставил ствол к голове усопшего.
— Эй вы! — крикнул я нашим преследователям. — Я пристрелю этого несчастного! Следующей будет женщина! А потом — Патрончик! Если вы поедете за нами!
— Майор… — хотел вновь окликнуть меня Богачев, но его перебили.
— Товарищ полковник! — один из спецназовцев подбежал к нему с переносным телефоном в руках и протянул трубку.
— Слушаю, — произнес в нее полковник. — Да, товарищ генерал.
Его лицо мгновенно преобразилось. Из хладнокровного офицера госбезопасности он превратился в такого обескураженного человека, как будто ему приказали расстрелять диссидента, дали пистолет, но после того, как он нажал на курок, из дула вместо пули вылетел белый флажок.