Трещина
Собор, как невероятный сон, как чудо на Земле, таким он был. Снаружи стрельчатые окна и шпили, стремящиеся ввысь - так и казалось, что шпили вот-вот проколют своими острыми концами серые тучи, и те прольются на землю проливным холодным дождём. Войдя в собор, вы окунаетесь в иной - мистический мир, где вас провеивает страх. Весь неф его представляет собой один организм - живущий по своим правилам и законам. Снаружи собор держат массивные контрфорсы, а изнутри ваш взгляд приковывают аркбутаны - наклонные арки. полуциркульные диагональные арки (их две) и ещё четыре стрельчатые арки вместе образуют общий свод собора - высокий и захватывающий дух. Резной карниз и центральное огромное окно в виде розы - великолепная архитектоника, от которой невозможно оторвать восхищённого взгляда. Куда ни смотри - лепные украшения - ветки трилистника, виноградные лозы и дубовые листья - всё это делает собор похожим на могучее и живое дерево. Здесь всё кажется живым: вот-вот упадёт листочек к стоим ногам. Трифорий, аркада второго яруса, раздвигает пространство собора до бесконечности.
Статуи. Как живые хранители и наблюдатели за всем происходящим в их жилище. Ангелы с локонами и повязками на волосах, с тонкими губами и блестящими глазами.
Стены украшены агатом и аметистом; эти камни дополняют колючий растительные орнамент, обвивший стены. Собор - как полёт вверх, соединение эмоций с молчаливым созерцанием. Это хор, слышимый внутри, это духовное возвышение. От свечей - жёлтый искрящийся свет. Разноцветные витражи - это праздник души, они зрительно придают собору ещё большее величие. Собор - символ бесконечности, роста и развития...
У одной из мрачных статуй - с головой неведомого зверя и птичьими крыльями - стоял человек в чёрных одеждах, капюшон его плаща был спущен. Он не был похож на священника. Казалось, он ждал кого-то или просто думал о своём. прошло совсем немного времени, и к человеку подошёл священник.
- Я вижу: вы пришли не молиться? - сказал священник.
- Нет, - ответил человек в чёрных одеждах. - Я пришёл восхититься красотой этого собора.
- Если вы испытываете по отношению к нашему храму такие чувства, вы не можете быть неверующим или хотя бы - на пути к вере.
- Нет, священник, - возразил человек, - я интересуюсь науками, а не верой.
- Но я за то, чтобы науки развивались, а не за инквизицию, - священник старался, как мог, быть мягче и дружелюбнее.
Но глаза незнакомца отображали неведомую, неземную печаль и холод.
- Этот собор строили искусные люди. Я полюбил этот собор с тех пор, как ребёнком увидел его в первый раз. Видите статуи - кажется, они сейчас начнут двигаться, - сказал священник.
- Всё возможно, - таинственно сказал незнакомец, и его зрачки сузились.
- Вы занимаетесь чёрной магией? - обеспокоенно спросил священник.
- Нет. Они и сами оживут, когда захотят, не бойтесь. Никто не поднимет всерьёз руку на вашу веру. Она сама рухнет. Даст трещину.
- Вы не из здешних краёв?
- Конечно, нет. Ваш город так мал, что стоит подняться сюда, взглянуть из окна с это высоты и... весь он лежит на ладони передо мной.
- Вы занимаете высокую должность? - спросил священник, слыша в голосе незнакомца властность и светские манеры.
- Должность моя внушительная, но не столь высока - я не королевский приближённый. И пусть вашего ума не коснуться подозрения: я говорю правду. Я наблюдаю, в этом мои действия.
- Вся ваша жизнь - всего лишь наблюдение?
- Наблюдение - это только часть процесса познания. Дальше следует анализ и обобщение того, что стало известно, а последнее - выводы... Вы не представляете, как можно устать душой. Бороться с упрямой пустотой и холод так трудно.
- Вы разочарованы? - сочувствующе спросил священник.
- Был разочарован, был. Но это стихло, как стихает боль когда-нибудь. Ваша работа превратилась для вас в привычку: вы не замечаете, но это так. Ваш взгляд, ваши жесты, поступки и слова - похожи на один заученный мотив. Я знаю цель тех, кто внушил вам эту веру, но я не понимаю - зачем вам нужно это. Надежда - не очень надёжное убежище и вовсе не опора. Этот собор, - незнакомец обвёл рукой вокруг, - надёжнее и сильнее того, что вы решили хранить в нём. Люди всё больше прячутся в себе. Люди всегда куда-то бегут - или в светлые храмы или в тёмные. Я был и в тех, и в других, и существенной разницы не увидел: везде нужны жертвы. Безмолвные жертвы, но это рабство, в которое люди сами себя загоняют.
- Ты заблудившийся путник, - покачал головой священник.
- Ты ошибаешься, священник. Ты не знаешь меня. Я знаю свой путь лучше, чем ты свой, а в том месте, где не знаю, могу догадаться, - сказал незнакомец и ушёл.
Потом было утро. Священник был занят весь день. Незаметно наступил вечер. А за ним ночь. Священник не любил ночь, потому что в ночное время собор становился враждебным для него: отовсюду выползали тени, от холодных камней тянуло сыростью, из углов вылезали пауки, а статуй блестели глаза. Даже милые ангелы уже не казались милыми, они глядели, как голодные вампиры на жертву, дожидаясь своего часа.
- Какая власть над вами? - спросил почему-то у статуй священник.
- Никакая, - ответило одно из неведомых каменных чудищ.
- Мы просто живём, - печально сказал тёмный ангел. - Внутри вас.
Священник онемел от ужаса, где это видано, чтобы статуи разговаривали.
- Господи, твой ли это промысел?
- Ты не прав, ему всё равно, - заметило чудище.
- Не может быть, - возразил священник.
- Мы не лжём, - сказало чудище.
- Мы плачем за вас. За то, что вы, люди, так не разумны, - сказал ангел.
Священник схватился за крест-распятие в своём кармане.
- Напрасно вы хватаетесь за крест как спасение, - сказал ангел. - Заученные слова бессильны перед безответственностью и неблагодарностью народов. Ваша вера будет видоизменяться, но не даст вам счастья.
Священник увидел слёзы, стекающие по каменным щекам ангела.
Только тогда священник проснулся и сообразил, что живёт не в эпоху Средневековья, а в 21-м веке. Но это его не удивило. Его потряс сон. Слова статуй впились в его мозг. Священник взялся за крест, посмотрел на него и отложил в сторону. После он снял ризницу, надел обычную чёрную одежду и вышел.
Смешались времена - Средневековья и 21-го века. На улице шло празднество во славу вечности власти одних людей над другими (как бы она не называлась). Это было пышное и фантастичное празднество. Летели "ангелы", драконы открывали свои зубастые пасти, а оттуда вылетали птицы. В водах реки плавали обнажённные девушки, изображавшие сирен. Толпа пестрела одеждами. Женщины и девушки были в зелёном и фиолетовом. Священник с трудом пробрался сквозь толпу и скрылся. Он исчез, и больше его никто не видел.