Деревянное, здоровое колесо, на половину утонувшее в давно высохшей грязи и почти скрытое травой. Останки телеги, вот чем было это «пятно», замеченное краем глаза среди стволов деревьев. Подобравшись ближе, я внимательно исследовал находку. Почти сразу обнаружил в ближайших кустах деревянный борт, треснувшую ось, какие-то гнилые тряпки. Всё в слое засохшей, старой грязи, и древнее как жопа мамонта.
Теперь сомнений у меня почти не осталось. Я и в самом деле, попал в другую эпоху. Если бы тут ржавел колёсный транспорт или аэромобиль, я бы удивился меньше, но телега… очень странно видеть такой предмет седой древности не в музее, и не на картинках в Вирт-нэте, а прямо перед собой.
Хорошенько осмотрев обломки и заглянув под тряпочный аналог тента, я разжился длинной и крепкой палкой-осью от передних колёс. Обнаружил раздробленные осколки каких-то костей, слишком мелких для человека, и неожиданно целый ящик, в темноте, под тентом. Молясь, чтобы там нашлась обувь или одежда, я открыл этот деревянный сундук, но обнаружил лишь пустоту и плесневелые стенки.
Дёрнув щекой от раздражения, я перенёс внимание на тент. Тряпка была сурово разодрана и подгнила, не говоря уже о пропитавшей её грязи, но выбора у меня особого не было, пришлось снимать. Если по поводу наготы я не комплексовал и мог на какое-то время смериться с отсутствием одежды, то про обувь такого не скажешь. Путешествие босиком по пересеченной местности, не самая лучшая затея. Малейший укол или глубокая царапина могут стать причиной заражения и последующей гангрены. А сколько мне ещё топать по этой территории я даже не представлял. Дни? Недели? Месяцы?
Гнилых тряпок хватило с лихвой, чтобы обмотать ступни и соорудить ремешки всё это дело стягивающее и удерживающее на ногах. Теперь я наверняка стал похож на местного аборигена. Палка в руках и пара тряпок на теле… осталось найти не менее голожопую бабу, вдарить ей по темечку и тащить в нашу общую пещеру. Вот тогда-то мой образ и станет полным.
Остатки тряпок я хорошенько вытрусил от пропитавшей её пыли и намотал на предплечье левой руки. Мусор конечно, но в качестве жгута или подсобного инструмента сгодиться могут.
К тому моменту, когда я снова ушёл в лес и продолжил двигаться параллельно дороге, я приметил ещё пару странностей связанных с переходом в новый мир. Сейчас мне было почти тридцать лет по человеческим меркам, но при этом кожа на моих кистях и ступнях была нежной как у ребёнка. Ничего подобного до перехода в этот мир я за своим телом не замечал, да и не было у меня розовой кожи на ступнях, я кучу месяцев военные берцы топтал, а это, знаете ли, не способствует наличию нежной и бархатной кожи. Это не говоря уже об исчезновении синтетического протеза, который заменял мне несколько пальцев на руке.
По итогу всех эти мелочей у меня складывалось ощущение, что это новое тело было воссоздано по какой-то изначальной, базовой модели. Я будто начал свой путь заново, в том же самом состоянии в котором делал первые шаги по миру Первоисточнику.
Руки и ноги стали худее, мясца поубавилось, шрамов не осталось…
Подумав о шрамах, потянулся рукой к виску, там у меня был шрам с рождения. Коснулся пальцами — есть шрам. А остальные, полученные во время рейдов по мёртвым землям Первоисточника исчезли без следа. Странно? — Очень блин странно.
Но самый главный настораживающий фактор был вовсе не в этих мелких физических различиях меня прошлого и меня настоящего. Теперь я видел глазами как самый обычный человек, и почти уверен, что если найду отражающую поверхность, то обнаружу что мои глаза стали нормального цвета, а не янтарного как это было в родном мире.
Да и проклятый дар туманной охоты меня оставил. Я больше не ощущал «тепла» и не был напряжён словно пружина, стараясь сдержать внутреннего зверя, который норовил пожрать всё вокруг.
Сейчас я напоминал себя самого три года назад. Худощавый, жилистый, без каких либо мутаций и прочей ереси.
Стоит ли говорить, что при таких раскладах я чувствовал себя превосходно?
Я вышел к поселению к вечеру. Уже смеркалось, и по дороге я размышлял о том, как проведу ночь в лесу. Неожиданно, без современной технологической базы вроде той же экипировки, детекторов отслеживающих движение и загрязнение среды, компактных источников еды и воды, а так же имплантата, который следил за состоянием моего организма, я стал чувствовать себя уязвимым. Будучи человеком из другой эпохи, я просто понятия не имел, как выживать в этом незнакомом лесу без кучи обыденных и простых примочек.