Когда Гриша побежал зачем-то вниз по оврагу, Гена решил выведать: знает или нет Лида их тайну. Но она опередила его:
— Скажи-ка, чем стоять впустую, зачем вы сюда забрались?
— Я, с Гришей…
— Вот-вот! С Гришей зачем пришли?
— Да так… Овраг вон…
— Уж овраг-то этот я запомню. Чуть ногу не сломала! Ума не приложу: что вам тут понадобилось в такую рань?
Гена вздохнул облегчённо. Значит, Лида ничегошеньки не знает. Наверно, не обратила внимания на странное сплетение солнечных лучей между деревьями… Вон и Саша спрыгнул на площадку у корней липы. Побледнел весь — видно, сильно испугался за Лиду.
Саша присел на самом краю обрыва, стянул с себя рубашку, скрутил ее и протянул один конец Лиде.
— Держи, я тебя вытяну!
— Постойте, эй! Сейчас оба сорветесь!
Гриша, оказывается, приволок откуда-то — из какого-нибудь очередного своего тайника, конечно, — лесенку, хитро связанную из ивовых прутьев, и поставил ее, прислонив верхний конец к берегу совсем рядом с Лидой.
— Спускайся! — приказал грубовато. — Хватит там висеть!
Лида, видно, устала-таки висеть — непривычно молча вцепилась в лесенку и встала на хрупкую на вид перекладинку. Лесенка прогнулась, но выдержала.
— Вы там… крепче держите!
— Спускайся! — сказал и Саша. — Теперь уж не уронят, раз сама не упала.
Лида с опаской, явно не доверяя зыбкому сооружению Гриши, спустилась к ребятам и облегченно вздохнула. Саша тоже спустился по стволу липы. Гриша с одобрением смотрел, как он проворно и умело преодолевает крутизну. Потом повернулся к Лиде:
— Не поранилась?
— Нет. Только вот коленку поцарапала.
— Осторожнее надо быть, не то тут и шею недолго свернуть, — назидательно сказал Гриша.
Спустились к роднику. Лида вымыла исцарапанное колено и потянулась к листку лопуха. Увидев под ним будильник, удивилась, но промолчала. Наоборот, даже отвернулась от насторожившегося Гены и пристально взглянула на Сашу.
— Ты зачем за мной шёл?
— Я? Ну… подумал: не случилось бы чего с тобой в лесу…
— Тоже мне, защитник нашёлся! — фыркнула Лида, хотя у самой благодарно дрогнуло сердце. Что тут говорить — хороший он человек, Саша. Как ведь перепугался, когда она сорвалась в овраг…
— А сама ты как попала сюда? — спросил Гена.
— Нет, сначала ты скажи!
— Нет, ты!..
— Ты!..
— Ну, хватит, вам, — остановил их Гриша. — Гену привёл сюда я. А вот вас кто послал?
— Ильвеш левэх! — выпалила вдруг Лида.
— Что? Кто? — вытаращил глаза Гена. Откуда она знает эти слова?
— Говорю же — ильвеш левэх!
Гена покраснел от ее пристального насмешливого взгляда и молча ждал, что она скажет ещё.
— Ильвеш левэх! — повторила Лида и расхохоталась. — Что вылупили глаза? Эх, вы, Мюнхгаузен и морской капитан! Думаете, эти слова знает только тот, кто смотрит в бинокль?
Гена обиделся, что его нового товарища назвали Мюнхгаузеном, и угрожающе шагнул к Лиде:
— Ты… ты знай — его зовут Гришей!
— Гришей не Гришей… Только вот хочется мне узнать, почему это сельские ребята его Мюнхгаузеном прозвали?
— Значит, тебе уже рассказали? — буркнул Гриша. — Вчера, что ли?
— Вчера, — ответила Лида, посмеиваясь. И спросила притворно ласково: — Почему, а? Спросить показалось неудобно. Ну, ладно. Ты не сердись…
— А я и не сержусь. — Гриша держал себя со взрослым достоинством. — Пусть их говорят, что хотят.
— Не обижаешься, даже если без причин так называют?
— Ну, может, и причина есть, — улыбнулся Гриша.
— Правда? — Лида не переставала удивляться. Она первый раз в жизни видела мальчика, который не обижался на прозвище. Да еще какое!
— Вот ты только что три раза сказала «Ильвеш левэх». А знаешь сама, что это означает?
— Нет, — покраснела Лида, догадываясь, к чему клонит Гриша.
— Ну вот. Не знаешь, а говоришь! За это тебя как хошь можно прозвать.
— А я, — вдруг повернула разговор Лида, — проснулась давеча, слышу — в сенях что-то шуршит. Вышла посмотреть и увидела, как Гена с биноклем в руках крадется в чужой огород. Куда он, думаю, в такую рань? Подошла к забору и услышала, как он клянется: «Ильвеш левэх!» Ага, думаю, тайна у них какая-то, теперь уж не спущу с них глаз. Не обвались под ногами берег — вы ни за что бы не заметили, что за вами следят…
— Вон как! — засмеялся Гриша. — А не попадает тебе от ребят за такие штучки?
— Не попадает, — сказал Саша. — Она и там, в посёлке у нас, ни на шаг не отстает от мальчишек. И прячемся от нее, и ссоримся с ней — никакого толку.