Он решил сигануть вниз, но в глубине души Аарона сверлило и не давало покоя чувство неуверенности. Что, если есть другой способ? Что, если он, не заметив его, прошел мимо, словно незадачливый грибник мимо притаившегося во мху подосиновика? Очевидные ответы не всегда правильные. Вопросы, словно надоедливый рой оводов, кружились вокруг, порождая сомнения.
В своих снах он часто видел, как освобождает рабов, сполна расправившись со всеми тризу. Спасает Агнес, Ариса и всех остальных, поднимает восстание и очищает остров от каннибалов. Но проза реальности не такая красочная, как его мечты. Яркие краски блекнут, а желания разбиваются о стену суровых обстоятельств. Когда голоден — будешь благодарить Богов за краюху хлеба, а не грезить о сочной индейке. Аарон понимал, что спрятанный в одежде свиток, пожалуй, единственная возможность вырваться отсюда. Иногда приходится довольствоваться малым, особенно, когда носишь миногу раба на шее.
Сулла встретила его безобразной улыбкой и алчным блеском черных глаз. Ее бледно — розовая кожа выражала полное одобрение.
— А вот и наш чемпион! Вы только поглядите на него! Не человек, а Бог со стальным телом! Ну как, Миза осталась довольной?
— Она передала вам свою признательность и это, — Аарон протянул увесистый мешок с монетами.
Тризу не удержалась, чтобы не заглянуть вовнутрь. Развязав тесемку и запустив пальцы в холодное золото, довольная Сулла сказал:
— Я сразу предрекла тебе успешное будущее, как только ты ступил на порог моего лудуса. И я не ошиблась, да благословят Боги тот день, когда ты прибыл в наш Дом.
В памяти Аарона их первая встреча выглядела несколько по — другому, но промолчав, он ответил:
— Я рад служить вам, будет позволено мне обратиться с просьбой?
— О чем ты?
— Вы обещали, что я могу попросить все, что захочу, в разумных пределах.
— И чего же ты хочешь? — с недовольными нотками в голосе спросила тризу.
— Не слишком многого — вина и еды для всех, кто разделяет со мной камеру.
— Я держу свое слово, — надув щеки, ответила Сулла, — ты получишь обещанное завтра.
— Я бы хотел получить его сегодня.
— Уже слишком поздно, на дворе глухая ночь, мои люди разбрелись по койкам и готовятся ко сну.
— Это не проблема, в моей комнате живет повар — Окак. Этот толстяк с удовольствием приготовит для нас пищу, если вы позволите. У меня сегодня день рождение, — не моргнув глазом, соврал Аарон. — Я бы хотел все же отпраздновать сегодня.
— Это можно устроить, я предупрежу охрану, чтобы она позволила Окаку пройти на кухню, ты это заслужил.
— Еще одна мелочь: в соседней камере находится брат — близнец Беона, я бы хотел, чтобы он присоединился к празднованию.
— Я сегодня слишком добрая, — подбрасывая в руке увесистый мешок, сказала тризу. — Хорошо, я отдам распоряжение привести его в твою камеру. Выпейте там и за мое здоровье!
«Я скорее выпью, чтобы ты сдохла», — подумал Аарон, но вслух добавил:
— Мы поднимем кубки за процветание Дома Суллы и его главы!
— Скайра, позаботься, чтобы желания нашего чемпиона исполнили.
***
Пробившийся сквозь проем двери свет оживил лежавших на кроватях и заставил их, щурясь, всматриваться в открывающуюся дверь. Предшествующие этому звуки скрежета замка и отпирающегося засова не оставили никому и шанса на сон.
— А вот и наш чемпион пожаловал, — с сарказмом в голосе сказал Кирк. Вечно недовольная рожа северянина сморщилась, словно задница слона.
— Давайте просыпайтесь, — окликнул сокамерников Аарон, — не время дремать, или вы не желаете мяса и вина?
— Я сейчас бы не отказался от запеченной курочки, — послышался голос из угла комнаты, где ворочался толстый ворох из тряпок и одеял.
Окак, как всегда, натянул на себя все, что мог. Его постоянно донимал холод.
— Ну, так бери с собой близнецов в подмогу и живо на кухню! Сулла, да продлят Боги годы ее жизни, позволила нам отпраздновать мою победу!
— Уже бегу, — свесив босые ноги, жмурясь, словно крот, толстяк пытался нашарить под кроватью свою обувь.
— Давайте пошевеливайтесь, — прикрикнула на него Скайра. — Долго мне еще вас ждать?!
Аарон хорошо знал слабости повара, когда тот вместе с братьями скрылся за дверью, и их осталось только трое, он спросил:
— У кого с собой есть оружие?
— Заточка, осталась после Кушина, — ответил Чин — Чин — Олла.
— У тебя? — сверля взглядом северянина, спросил Аарон.
— А тебе зачем? — наклонив голову в бок, спросил Кирк, не вставая с кровати.