Но как Аарон ни старался, жуткая реальность никуда не исчезала. О ней напоминало все: звон звеньев ржавых цепей; горевшие огнем, натертые кандалами ноги; люди, походившие на бесплотных призраков, что двигались вместе с ним.
Дорога сквозь пустыню Магрифа оказалась очень тяжелой. Постоянные жажда и усталость, смешивающиеся со скрипом песка на зубах — вот, что сейчас не покидало его даже во сне. А еще это обжигающее беспощадное солнце, из-за которого кожа Аарона начала трескаться и шелушиться уже по второму кругу. Пот и всепроникающий песок пустыни настолько пропитали его одежду, что она превратилась в твердую корку и стала частью его самого. Добавлял уныния и окружающий пейзаж вокруг — лишь редкие дюны, ни одного дерева или кустика.
Пленники шли гуськом, один за другим, словно огромная серая сороконожка. Они вместе ели, вместе спали, даже вместе ходили по нужде. Спустя несколько дней у всех выработались определенный ритм ходьбы и размер шага. Нельзя было утаить что — либо: любое слово, сказанное кому — то, становилось достоянием всех. Раз в день им давали еду и небольшую порцию теплой воды. Голод, физическое истощение и адское солнце превращало людей в безумных зомби. Тех, кто не выдерживал и больше не мог подняться, конвоиры забивали кнутами до смерти.
Сон тоже не приносил облегчения, — Аарона мучили кошмары. Ему часто снилась казнь отца и мерзкое яйцо на постаменте.
Перед тем как пленные покинули Казрагор, всем несчастным, которые остались в живых, вытатуировали на тыльной стороне ладони пять цифр, обрамленных вертикальными линиями. Последняя цифра означала номер в группе, у Аарона это была четверка. Следом шел номер самой группы — тридцать один, что означали две первые цифры — два и четыре, оставалось только догадываться. Во время нанесения номера у Аарона взяли немного крови и поместили в пробирку, нанеся на нее алмазным резцом те же цифры, что и на его руку.
На третий день четверо пленных попытались сбежать. Их быстро настигла конная охрана. В группе сопровождения присутствовали маги, которые с помощью Компаса Крови могли обнаружить пропавшего человека. В тот день солдаты Магрифа выстроили всех пленных на склоне одной из дюн.
Незадачливым беглецам предложили тянуть жребий. В полотняном мешке лежали окрашенные камни. Двое вытянули белые камни, еще двое — красные. Тех, кому не повезло, тут же связали и бросили в неглубокие ямы. Вперед вышел один из солдат. Его роскошные доспехи и оружие красноречиво свидетельствовали о его принадлежности к высшим чинам. Его ярко — голубую форму покрывали отполированные металлические пластины.
— Сегодня четверо из вас предприняли тщетную попытку побега, — голос
был громким, воин говорил на плохом сидонском. — Эти глупые дети шакалов, видимо, не знали, что наши маги легко их выследят, в какую бы вонючую нору эти трусливые крысы не забились! Вы должны знать, что, если капитан охраны допускает успешный побег хотя бы одного пленного, ему отсекают голову. Я сопровождаю караваны пленных пятнадцать лет и, как видите, моя голова все еще у меня на плечах. Но вы можете испытать удачу и попробовать, если, конечно, после увиденного сегодня у вас еще останется подобное желание, — его лицо исказила ядовитая улыбка. — Тем, кому выпало красное, предстоит смерть, и убьете их — вы! Они так и будут лежать на песке связанные, а каждый из вас возьмет горсть песка пустыни и бросит на них. Те, кто это сделает, получат сегодня удвоенные порции воды и еды, те, кто откажутся, останутся голодными. Сегодня мы разобьем лагерь здесь, дабы вы хорошо выучили этот урок! Итак, кто сегодня хочет свежей воды и горячей еды, а кто останется голодным?
Их не кормили и не поили со вчерашнего дня. Аарон мучился от жажды и голода, но мысль о том, чтобы принять участие в казне этих несчастных, он отбросил сразу же. Несколько минут ничего не происходило, все обдумывали услышанное. Первой сдалась толстая женщина:
— От одной горсти им ничего не будет, — она вышла вперед и направилась по коридору из солдат к лежавшим на земле беглецам. Зачерпнув ладонью песка, женщина бросила его на ноги одному из лежавших. Это вызвало на лице капитана стражи довольную улыбку. Ей тут же дали тарелку с едой и воду.
Следом вышел тощий мужчина:
— Они все равно умрут, — сказал он в свое оправдание.
— О, я забыл сказать, — скрестив руки на груди, с самодовольным видом проговорил капитан, — всего еды сегодня будет, как обычно, так что половина из вас останется голодными!