Беон прикрывал левый бок, его испачканная роба еще больше потемнела от сочащейся крови. Брат, как мог, отмахивался от нападающих отовсюду серолицых. Аарон врезался в них словно торнадо из клинков. Прихватив с собой клинок обладателя магического перстня, он кромсал противников, как кухарка салат. Три окровавленных тела одновременно упали на пол. Преимущество работорговцев таяло, словно кусок льда, выставленного на солнечный подоконник. Когда выживших осталось всего восемь, Аарон выкрикнул на языке Магрифа:
— Сдавайтесь, у вас нет шансов!
— Львы не сложат сабли перед шакалами, — оскалившись в улыбке с кривыми зубами, ответил старый капитан судна. Он все это время сверху наблюдал за сражением. Видя, как его люди один за другим погибают, командир корабля, пробормотав под нос какие — то слова, перерезал себе горло.
Аарон не очень — то надеялся на свой призыв, он знал, что магрифцы из фракции черных скорее умрут, нежели капитулируют. Даже перед лицом неминуемой смерти, будучи раненными, они до последнего продолжали драться. Эти люди боялись Баала гораздо сильнее, чем смерти в бою. Когда последний противник беглецов упал на пол, Аарон оглядел место побоища и спросил:
— Кто — то разбирается в корабельной навигации?
Лишь молчание и трепет парусов стали ему ответом.
35. НАБИР
Салах не на шутку испугался, услышав про побег магистра. В своих мечтах он уже видел себя победителем. Думал, вот оно — время его триумфа, апогей всех его усилий. И что в итоге? Рыба, которая, казалось, плотно засела на крючок, срывается перед самым берегом и обидно хлопает хвостом по воде, оставляя за собой только фонтан брызг. Нет, не так он представлял себе этот день.
Словно загнанная, испускающая изо рта пену, лошадь, он вместе с городской стражей носился по городу. Солдаты оцепили все выходы из темницы, но Салах понимал, что от этих болванов сейчас мало толку. Первым же делом он направился к камере Набира. К счастью, тюремщикам хватило ума ничего не трогать. Коридор усеивали трупы стражников. В размазанном по стенам и потолку салате из живой плоти маг разглядел каких-то странных существ, лишь отдаленно напоминающих людей, а еще гигантских собак. Двери в камере разломали и сорвали с петель. Одну — магией, другую, по всей видимости, с помощью кувалды, которая валялась рядом в коридоре. Толстые прутья решетки и стальной замок несли на себе признаки воздействия кислоты. Не нужно было быть трехглазым мудрецом, чтобы прийти к очевидному выводу — магистру помогли. Но кто и как?
— Мы сделали все, что могли, — потупив глаза в пол, отрапортовал один из кадровых магов, отвечающих за охрану темницы. Его еще совсем юное лицо побелело, как чистый лист бумаги. По богатой одежде и едва пробивающейся растительности над верхней губой его безошибочно можно было отнести к отпрыску дворян. Охрана подземелья — теплое место для стабильного карьерного роста, с минимальными рисками для жизни.
— Он все — таки ушел, значит, вы старались не достаточно! — прорычал Салах, выплескивая свою досаду на подвернувшегося под руку юнца. — Я отправлю вас на мыс Холода! Там, на маяке, в обществе полярных медведей, наблюдая за северным сиянием, возможно, вы проявите больше усердия и будете более полезным!
— Сэр, только не это, прошу вас, — на глазах молодого мага едва не выступили слезы. Еще бы, от доставшегося ему от родителей тяжелого кошелька будет мало проку в вечной мерзлоте.
— Вы все допустили промах, позволив сбежать опасному преступнику и цареубийце, — обведя присутствующих замутненным от ярости взглядом, заявил Салах. — Но, на ваше счастье, у меня есть способ искупления вашей вины!
— Мы все сделает, сэр, только прикажите, — с трудом выговаривая слова, проблеял напуганный маг.
— Набир, как всегда, считает себя самым умным. Ему удалось переиграть вас, но не меня! Когда он находился в камере, я взял у него немного крови.
— Компас Крови! — с восхищением в голосе воскликнул зеленый юнец.