Эстер указала человеку с Кэлен на руках на овчину, усыпанную старыми подушками. Он осторожно положил ее туда, а мужчины, поддерживающие Ричарда, помогли ему сесть на пол и опереться спиной на подушки.
— Вашими ранами нужно заняться немедленно, — сказала Ричарду Эстер, оборачиваясь к пришедшим с ними женщинам. — Принесите теплой воды и полотенца, нужно сделать припарки, и еще захватите бинты, иголку и нитки.
Женщины поспешили выполнить распоряжения, а Эстер опустилась на колени рядом с Ричардом, затем осторожно приподняла его руку и ослабила жгут, чтобы заглянуть под пропитавшуюся кровью повязку.
— Меня тревожит цвет вашей руки, — произнесла она. — Раны от укусов нужно промыть, а некоторые и зашить. — Женщина бросила на него взгляд. — Кроме того, вам понадобится более умелая целительница.
Ричард знал, что она имела в виду — для исцеления нужна помощь одаренного. Он кивнул, наклоняясь к Кэлен и аккуратно убирая волосы с ее лица, чтобы дотронуться до лба. Его жену знобило.
— Я подожду, — сказал Ричард. — И хочу, чтобы в первую очередь позаботились о Матери-Исповеднице.
Когда он снова посмотрел на Эстер, на лице той явно читалось опасение. Она считала, что именно он нуждается в немедленной помощи.
Ричард смягчил тон.
— Я благодарен за все, что вы сделали, но, пожалуйста, помогите сначала моей жене. Ты права, укусами на мне нужно заняться, но она без сознания и, очевидно, в худшем состоянии. Возможно, мои раны можно зашить и перевязать, пока ваш одаренный будет помогать Матери-Исповеднице. Прошу, я беспокоюсь о ее состоянии и хочу сделать все, чтобы она выжила.
Эстер недолго изучала его глаза, а потом слегка улыбнулась.
— Я поняла. — Она повернулась и щелкнула пальцами. — Питер, пожалуйста, убедись, что Сэмми уже идет сюда.
Глава 6
Ричард отвернулся от Кэлен, когда в коридоре послышались шаги. Первая вошедшая женщина отодвинула висящую овчину, закрывавшую проход, и внесла ведро с водой. Несколько других принесли еще одно, а также бинты и другие необходимые вещи.
Ричард удивился, когда пожилые женщины ввели юную девочку, только начинающую становиться женственной. Длинные черные волосы обрамляли ее личико, темные глаза были удивленно раскрыты, а сама она жалась к оберегавшим ее женщинам. При свете свечей гладкая кожа на узком лице казалась бледной, контрастируя с темными вьющимися локонами.
Эстер встала и показала рукой на Ричарда.
— Сэмми, это Магистр Рал. А женщина, лежащая там, — его жена, Мать-Исповедница. Они оба серьезно ранены и нуждаются в твоей помощи.
Девочка бросила на Кэлен беглый взгляд и затем посмотрела на Эстер. По ее настоянию девочка нерешительно шагнула вперед, приподняла длинную юбку, приседая в неуклюжем реверансе.
Ричард заметил, что она не просто стеснялась, но боялась его. В таком маленьком, изолированном месте девочка вряд ли часто видела незнакомцев, тем более таких, как Ричард и Кэлен. Несмотря на испытываемые боль и тревогу за Кэлен, Ричард постарался тепло улыбнуться, подбадривая ее.
— Спасибо, что пришла, Сэмми.
Она кивнула, обнимая себя тонкими ручонками, и молча вернулась к пожилым женщинам.
— Сэмми, не оставишь нас ненадолго, пожалуйста? — Ричард повернулся к Эстер, произнося: — Могу я поговорить с тобой наедине?
Эстер, видимо, поняла, о чем он хотел поговорить, и, выдавив в ответ быструю улыбку, выпроводила людей из комнаты. Те сначала замерли, оглядываясь в замешательстве, но, когда Эстер попросила настойчивее, двинулись к выходу. Как только люди вышли, Эстер завесила проход овчиной.
— Магистр Рал, я знаю, что...
— Она же дитя.
Женщина выпрямилась и, сцепив руки, глубоко вздохнула. Приближаясь, она тщательно подбирала слова.
— Да, Магистр Рал, и хотя ей всего пятнадцать лет, она — одаренный ребенок. Сейчас вам обоим нужна ее помощь. Я, конечно, могу позаботиться о порезах и царапинах, вылечить лихорадку травами, иногда даже вправить сломанную кость, — Эстер жестом указала на Кэлен, — но понятия не имею, как помочь ей. Я даже не знаю, что с ней. Да, Сэмми молода, но у нее есть знания и навыки.
Ричард помнил себя таким же юным, как Сэмми, тогда он думал, что уже совсем взрослый и хорошо понимает окружающий мир. В том возрасте он знал больше, чем казалось взрослым, но, став старше, понял, что знал, на самом деле, слишком мало. И все потому, что никогда не ценил важность обучения. Теперь же, повзрослев, он понимал, что, несмотря на все знания, представление о мире у ребенка ограниченное.
Этот юный возраст придавал ложную уверенность, а реальность, какой бы она ни была, оказывалась совсем другой. И даже когда она действительно наступала, все еще оставалось, чему учиться. Ричард вспомнил, как Зедд однажды сказал, что старость означает только одно — ты понимаешь, что никогда не узнаешь всего, но всегда будешь знать гораздо меньше необходимого.