— А если они сойдут с ума? — задал вопрос один из членов жюри.
— Специально под их новое сознание и те вопросы, которыми они могут задаваться, нам придется разработать новые разделы психологии, психиатрии и психоанализа. Чтобы написать диссертацию, я собирался отправиться в Южную Корею, в Центр высоких технологий Сеула, чтобы поработать с новыми поколениями умных роботов и помочь им перешагнуть порог сознания.
— В Сеул?
— Именно там производят самых совершенных в мире роботов. В деле создания искусственного интеллекта корейцы ушли далеко вперед — и в процессорах, и в матрицах, и в дизайне, и в механике.
Повисла тишина, слышалось лишь похрапывание заснувшего члена жюри.
Остальные посовещались между собой, обменялись короткими записками на вырванных из блокнота листах. Затем женщина с пучком на голове, не глядя соискателю в глаза, взяла в руки список кандидатов и провозгласила:
— Спасибо, доктор Фридман. Следующий! Кандидат 68, доктор Аврора Каммерер. Проект «Амазонки: укрепление иммунной системы женскими гормонами».
Молодая женщина поднялась и встала перед членами жюри. Коротко стриженные каштановые волосы, черные брюки, желтый пиджак и черная блузка придавали ей мужской облик, который лишь немного смягчала тех же расцветок брошь в форме пчелы.
— Я работаю на медицинском факультете Тулузского университета. Моя специальность — эндокринология. Мне удалось установить, что на юго-востоке Турции, недалеко от границы с Ираном, живет последнее племя амазонок. Они называют себя женщинами-пчелами и поклоняются этим насекомым. На основе меда, а также маточного молочка пчелиной матки и прополиса представительницам этого племени удалось разработать весьма оригинальные и эффективные методы лечения. Уровень заболеваемости у них значительно ниже среднего. Их гормоны отличаются от наших, как будто они… мутанты. Я полагаю, что в значительной степени это объясняется употреблением гормонов женских особей пчел. В Турции, как и в Иране, это племя подвергается преследованиям, и если оно исчезнет, то накопленные им знания будут преданы забвению. Я намерена отправиться к амазонкам, чтобы изучить их на месте, провести анализ крови и собрать сведения об их познаниях в органической химии.
— Благодарю вас, мадемуазель Каммерер. И последний кандидат. Номер 69, доктор Давид Уэллс. Проект «Пигмей: эволюция за счет уменьшения размеров».
Давид вышел вперед и встал перед членами жюри:
— Я получил степень доктора на факультете биологии в Париже, специализируюсь на влиянии окружающей среды на физиологию людей и животных. Мой проект связан с уменьшением видов. По моему убеждению, их развитие связано с сокращением размеров: динозавры превратились в ящериц, мамонты — в слонов. Когда-то стрекозы достигали в длину 1,5 метра, теперь — не более 15 сантиметров. Если брать те виды, которые нам ближе, то волки переродились в йоркширских терьеров, а тигры — в сиамских котов.
На лице маленькой женщины появилась гримаса полного безразличия к поднятому докладчиком вопросу, хотя по идее он должен был заинтересовать ее в первую очередь.
— То же самое можно сказать и о растениях, — продолжал Давид, — если раньше некоторые секвойи достигали ста метров, то сегодня это не более чем царство кустарников, средняя высота которых составляет лишь десять метров. Не так давно было открыто, что тараканы уменьшились в размерах, чтобы иметь возможность перемещаться по трубам современных домов. Наконец, это касается и неодушевленных предметов: автомобили становятся меньше, приспосабливаясь к переполненным транспортом улицам, компьютеры становятся меньше, даже площадь квартир и та сокращается в перенаселенных мегаполисах.
— Это и есть тема ваших исследований? — спросила женщина с пучком. — Вы хотите уменьшить мир?
Члены жюри с трудом сдерживали смех.
— Для диссертации я хотел бы побывать в Африке, если точнее, то в Демократической Республике Конго, пройти по следам последних пигмеев и написать о них очерк. Под предлогом того, что они являются потомками древнейшего из всех известных на сегодняшний день человеческого вида, их считают отсталыми. Но мне попалась одна работа, в которой говорится, что они развили в себе необъяснимую сопротивляемость к укусам москитов, ответственных за распространение таких заболеваний, как лихорадка чикунгунья и лихорадка денге. У них более высокая сопротивляемость к малярии, дизентерии и сонной болезни. И мне, как и предыдущей коллеге, хотелось бы съездить туда и на месте провести анализ их крови. Кроме того, я также надеюсь выяснить, почему их иммунитет более развит по сравнению с народами, которые принято называть цивилизованными. А может, даже понять, не являются ли пигмеи людьми не прошлого, а будущего.
Последовало долгое молчание. Члены жюри переглянулись между собой, и слово наконец взяла карликовая женщина:
— Хм… месье Уэллс, вы ведь сын профессора Чарльза Уэллса? Того самого Чарльза Уэллса, что отправился в экспедицию на Южный полюс, о которой так много трубили в средствах массовой информации?
— Ну… да, действительно.
— Мы слышали последние известия. Мне очень жаль. Надеемся, что они найдут вашего отца.
Давид Уэллс сохранял полнейшее спокойствие. Проверив, пишет ли ее ручка, Кристина Мерьсе что-то нацарапала, потом велела молодому человеку присоединиться к остальным и сесть на один из стульев слева. В этот момент спавшая в жюри женщина проснулась и одобрила все сказанное раньше.
Представив свои проекты, ученые ждали вердикта. Кристина Мерсье посоветовалась с коллегами, затем встала и повернулась к соискателям:
— Вы — первые слушатели нового отделения Сорбонны, которое специализируется на изучении будущей эволюции человечества. Это отрасль знания, которую мы намереваемся продвигать, хотя пока этот проект находится на стадии тестирования. Вскоре в ней предполагается ввести степень доктора, и тогда эволюционное учение сможет стать совершенно обособленной сферой науки. Все вы — высококвалифицированные дипломированные специалисты с научными степенями, закончили престижные высшие школы и признанные университеты, прослушали различные курсы. При этом всем вам присуще одно и то же основополагающее желание — понять, «куда мы идем».
Молодые люди одобрительно закивали.
— Для нас конкурс является средством продвижения этой новой отрасли знания. Вас, кандидатов, шестьдесят девять. Вы предложили шестьдесят девять оригинальных проектов. Мы выберем трех финалистов, которые получат гранты, чтобы написать диссертации по избранной теме. Вполне естественно, что и поездка, которую им предстоит совершить, и все расходы будут профинансированы в полном объеме.
В рядах соискателей прошелестел одобрительный шепот.
— Но сначала я хотела бы напомнить вам некоторые правила. Сорбонна — это чертог традиций. Из-за фасада этого университета, хранящего столько воспоминаний, на нас взирает тысячелетняя история науки. Это место — храм науки. Поэтому, выбирая финалистов, мы будем искать «того, кто сможет улучшить жизнь грядущих поколений». А теперь прошу вас подождать здесь. Через час мы закончим обсуждение и сообщим имена трех лауреатов первого конкурса «Эволюция».
Давид Уэллс наблюдал за соперниками. Ученый слева от него открыл картонную папку, на которой было написано: «Кандидат 21. Доктор Жерар Сальдмен. Проект: „Источник долголетия“, подзаголовок: „Люди будут жить более 200 лет“». На обложке был изображен старик, со смехом подбрасывавший свою трость. Чуть дальше сидел еще один соискатель, на его папке было написано: «Кандидат 03. Доктор Дени Леделезир. Проект: „Бесстрашное клонирование“. Подзаголовок: „Возможность выбирать детей и производить на свет только лучших“». Иллюстрация: повторенная двенадцать раз фотография одного и того же зародыша.
На молодой женщине, представлявшей проект «Амазонки», Давид задержал взгляд подольше. Ему показалось, что он ее уже где-то видел. Когда она ответила ему столь же настойчивым взглядом, молодой человек опустил глаза.
Он вспомнил слова, сказанные сидевшей в жюри женщиной-карлицей: «Мы слышали последние новости… Мне очень жаль… Надеемся, что вашего отца найдут».Он вытащил смартфон, включил его и стал смотреть последние новости по круглосуточному информационному каналу.