Девушка сказала Зосе:
— Я слышала, как вы говорили. Вы будто перехватили мои мысли. Я давно знала, что вы здесь, но найти вас не могла, да и занята я очень. Я сестра Кондрата Назаревского. Брат говорил, что вы у него спрашивали обо мне.
Зося еще больше разволновалась. И даже отступила на шаг, взглянув Иринке в лицо. Она увидела перед собой краснощекую девушку, очень юную на вид. На ней было модное синее пальто с котиковым воротником, плотно облегавшее ее фигуру. В пальто она казалась высокой. Уже потом, когда Ирина разделась, Зося увидела, что она вовсе не такая высокая. На голове у нее ловко сидела такая же черная, как и воротник, меховая шапочка. Все было по моде и подобрано со вкусом.
— Из рассказов брата я давно уже знала о вас, но какая вы, до сих пор не могла себе представить. Видела вас на суде, но не решилась подойти к вам.
«Ко мне не решилась подойти? Ко мне всегда подходили, и очень смело. Что это она говорит?»
Несколько минут помолчали, не зная, что сказать друг другу.
— Вы меня однажды видели, еще в детстве, на вокзале. Вы тогда беспризорничали. Красноармеец приехал, чтобы отвезти вас к брату.
— Красноармейца помню, а вас вспомнить не могу.
— А почему вы говорите — не решились подойти ко мне на суде?
— К чему в такое время тревожить человека?
— Я тут сегодня выступала, и мне кажется, что все на меня пальцами указывают и глаз не сводят. Все, кажется, так и хотят сказать: вот она, жена того самого Творицкого...
— Меньше всего вам надо об этом думать.
— Ну конечно, я над этим не так уж много раздумываю. Я работаю — и рада. Что было, то прошло.
— Вашу дочку я увидела раньше, чем вас. Вчера я заходила в детский сад. Мне показали Славу Творицкую. Я с ней немножко поговорила. Она неохотно отвечала и все больше молча поглядывала на меня.
Ирина и Зося шли из клуба по подмерзшей к вечеру дорожке. Смеркалось. Краем леса дошли они до Двух Хат. Там был детский сад. Зосе надо было забрать Славу. Дети собирались домой. Некоторые оставались на ночь. Их переводили в другую комнату, через сени. Женщины одевали своих ребят возле низенькой вешалки. Дети сами разбирали свою одежду, болтали, рассказывали, расспрашивали, жаловались. Слышался голосок Славы.
— Я знаю свое место на вешалке, у меня там яблочки наклеены. Мама мне вырезала из газеты, а я сама раскрасила красным карандашом. А ты говоришь, что я не знаю, где мое пальто висит. Эх, ты!
Зося улыбнулась, подошла к Славе, поцеловала ее в лоб, погладила по стриженой головке и помогла ей одеться.
Идти до дому было недалеко — краем леса, холмистым лесным берегом. Внизу медленно текла под синим льдом речка. В нескольких местах вода уже выбилась наверх, лед осел, готовый сломаться и двинуться. В лесу, высоко над рекой, беспрерывно перестукивались дятлы. По ту сторону речки, в низине, простиралось болото. Далеко на нем чернели кусты, за ними опускалось огромное солнце. Розовые отсветы дрожали на мерзлой земле, на мшистых кочках, на синеватой воде. В одном месте, возле высокого берега, лед сломался и под напором воды отошел к противоположной стороне. Вода безостановочно ударяла в береговой склон с меланхоличным и звонким гулом. Вокруг пахло лесом и водой.
Слава держалась за руку матери. Ирина шла впереди. Слава спрашивала про лед, про закат, про мох и прошлогоднюю траву. Потом попросилась на руки «ненадолго, только один разик на ухо сказать», прижалась к лицу Зоси и шепнула:
— Мама, кто это идет с нами?
— Помнишь, я тебе рассказывала про Ирину Назаревскую?
— Это она?
— Она.
— Такая большая? Иринка ведь маленькая...
— Она уже выросла.
Слава не сводила глаз с Ирины.
— Слава удивляется, что вы не маленькая, а большая,— сказала Зося и передала Ирине свой разговор с дочкой.
— А почему удивляется?
— Я часто рассказывала ей про вас маленькую. Теперь она сама любит рассказывать мне «Сказку про беспризорную Иринку».
— Расскажи, Славочка! — попросила Иринка, взяв девочку на руки.
Славу долго упрашивали. Наконец Зося начала сама:
— Жила-была маленькая Иринка...
— Не так! — перебила Слава. — Вот как надо говорить: у Иринки был тата, и его убил буржуй. Тогда маленькая Иринка осталась одна, и ей было очень плохо. Был у Иринки брат... Мама, это тот, который на машине приезжал?