Алексей аккуратно, почти незаметно снимает мне перчатки-когти с обеих рук. Забрызганное кровью (вот и на этот раз не моей) забрало он тоже поднял, так что я могу видеть. Видеть — что? Видеть — зачем?
Наконец коридор заканчивается, и вот я уже тупо останавливаюсь перед дверью своей раздевалки. Кто-то начинает слегка дрожащими руками открывать ключом дверь. И в этот момент периферийным зрением я вижу, как сквозь охрану словно просачивается чья-то изящная и гибкая фигурка. Уже знакомым мне движением Алла элегантно, иначе не скажешь, вытаскивает свою руку из сумочки, одновременно начиная разворачивать в мою сторону кисть руки.
Отключение сознания происходит мгновенно и рефлекторно. Левой рукой я почти успеваю перехватить ее руку. Почти — потому что, уже дотронувшись кончиками пальцев до ее запястья (первое соприкосновение наших рук — и об этом успеваю подумать), я резко отдергиваю руку назад. Уже возвращаясь обратно в обычное время, я делаю небольшой шаг вперед, чтобы стать вплотную к ней, и разворачиваю плечи, отгораживая ее от всех остальных. Хотя у этих местных охранников, похоже, хорошо натренирован только челюстной аппарат. Спиной чувствую, что они еще не среагировали.
Я застываю уже в обычном своем состоянии и времени в ожидании выстрела. И где-то в глубине только одна мысль: «Ну наконец-то! Сколько можно еще вынести человеку? Устал, устал, устал…»
Алла вынимает из сумки платок и вытирает мой подбородок, где, вероятно, еще остались следы крови.
— Я тебя тут подожду, — говорит она. Затем, почти не задумываясь, интуитивно выбирает Алексея: — Ты помоги ему, пожалуйста!
Когда минут через двадцать Алексей выводит меня — вымытого, переодетого, в больших очках, такого милого, такого неуклюжего, слегка сутулого и с таким забавным кругленьким животиком, причем уже относительно вменяемого, — у двери, кроме Аллы, только главный администратор.
— Машина вас ждет в подземном гараже, — говорит он.
Алла оборачивается к нему:
— Спасибо, мы пешком сегодня. Прогуляемся, воздухом подышим, проветримся немного.
Главный администратор удивленно смотрит на нее, но вежливо отвечает:
— Хорошо, тогда я вам сейчас вызову пару охранников.
Алла, выдержав небольшую паузу, с едва уловимой улыбкой:
— Спасибо, не думаю, что нам нужна какая-то охрана. Мы уж сами как-нибудь вдвоем дойдем не спеша. По дороге ни к кому приставать не будем, я вам обещаю.
Главный администратор по инерции серьезно продолжает:
— Да вы что! Разве можно сейчас по Москве ночью ходить без охраны и без оружия?
Я еще где-то далеко отсюда, только начинаю приходить в себя, но определенный идиотизм сказанного начинает до меня постепенно доходить. Прогулка, даже по ночной Москве, но со Зверобоем где-то рядом, возможно, и не самое безрассудное мероприятие.
Мы с Аллой выходим на улицу через служебный выход. Невдалеке, у главного выхода, матерые ребята-спецназовцы с трудом удерживают от столкновения две толпы: сторонников и противников Диких Боев. Материя и антиматерия, при непосредственном контакте — аннигиляция. Я, кстати, по образованию физик. Удивлены? А вы думали — кто? Пятнадцать лет в ФИАНе проработал. В Физическом институте Академии наук. Кто знает, тот поймет.
Тихая, сухая, слегка прохладная осенняя ночь. Мы идем с Аллой по пустынной улице, я обнимаю ее левой, здоровой рукой за плечи. Как это все напоминает мне что-то…
Мы идем молча, говорить ни у меня, ни у нее нет сил. Нам есть о чем помолчать, нам есть о чем подумать. Не знаю, какие сейчас мысли в голове у Аллы, но я уже совсем пришел в себя и теперь могу правильно оценить ситуацию. Вдоль тротуара тянется невысокая сетчатая ограда, прямо за оградой — плотная стена каких-то кустов, а в глубине, по-видимому, игровая площадка при детском садике. Бывает же везение такое!
Судьба, рок, фатум. Заранее все было так предопределено, или существовали какие-то иные, альтернативные варианты? Кто это знает? Ну, кроме Него, разумеется. Надеюсь, вы хоть поняли, что я не Зверобоя имею в виду.
Что будет дальше — я уже знаю. Предчувствую, предвижу. Да, со мной такое бывает, говорил уже. Спасибо Марине. Вид сверху — это вам не вид сбоку. И еще на целых несколько секунд вперед во времени.
Вполне ожидаемо сзади возникает знакомый звук мощного мотора. Я слегка сгибаю в локте левую руку, поворачивая Аллу лицом к себе:
— Как хорошо, что ты у меня — Золотое Перышко, это просто счастье!
Алла удивленно и непонимающе поднимает брови: