— Лёха давай с тобой договоримся. Ты всё узнаешь в своё время, не нужно пытаться откусить больше чем можешь. К тому же помимо того что в первых и во вторых есть кое-что и на третье. Подожди немного. — Успокаивающе как ему показалось, ответил он, но вместо этого лишь вновь возбудил моё любопытство.
Меня неожиданно осенила одна догадка правильность, которой я решил проверить незамедлительно, не осознавая, что лучше оставить подозрения при себе.
— Тебя так долго не было, потому что ты с ним встречался?! — Выплеснул я из себя на одном дыхании.
Монах настороженно посмотрел на меня и с железной ноткой в голосе отчётливо проговорил:
— А вот это Алёшенька не твоё собачье дело.
Всё разговор был закончен.
Ничего, по сути, не изменилось. Мною, как и прежде помыкали и принуждали плясать под свою дудку, причем кто именно дул в эту дудку так и осталось для меня загадкой. Я не стал спорить с Монахом. Незачем его злить раньше времени. Пусть себе держит меня за дурака, так и ему и мне спокойнее будет.
— Ты всё понял? — Спросил он.
— Да понял, понял. Что с Андрюхой делать будем? — Спросил я, переведя разговор с неудобной для него темы. Но узелок на память завязал.
Монах успокоился, стрельнул у меня табаку и, закурив, ответил:
— Минутку посидим и перетащим его. Тут недалеко есть одно подходящее местечко — Гранд-Отель. Переночуем и двинемся вперёд. Если до утра не придёт в себя — придётся его бросить.
Мне оставалось промолчать и на это.
Я думал по поводу Гранд-Отеля, это своеобразная шутка оказалось Монах и не думал шутить. В полу квартале в уцелевшем девятиэтажном доме, мимо которого, я в своё время неоднократно проходил на пятом этаже (подъём с обмякшим на руках Андреем составил определённые трудности) в одной из квартир и впрямь размещался настоящий пятизвёздочный отель. Монах открыл дверь своим ключом, и я понял, что это его собственная конура (место возвращения и отдыха) примерно такая же, как и моя собственная в заброшенном двухэтажном здании, только не в пример моей, более просторная светлая и… как бы подобрать поточнее слово… комфортабельная что ли.
Нет всё-таки, это не может быть квартирой Монаха, на этот счет меня сразу посетили некоторые сомнения после первой неудачной догадки. Почему Монах с Андреем сидели в загаженном подвале, когда под боком имелось такое шикарное место? Скорее всего, эта квартира принадлежит кому-то более значимому.
— Ты не думай это не моя хата. — Подтвердил Монах мою догадку. Мне хотелось ему верить, и я поверил.
— А ключик, откуда? Значит, всё-таки встречался с кем надо. — Не удержался я и вставил замечание.
— Мы же, кажется, договорились, что ты больше не задаёшь вопросов, на которые я не могу ответить. — Спокойно ответил он. Сил злиться и огрызаться не осталось, ни у него, ни у меня.
Тьма под насупленным небом наступила молниеносно. Монах опустил на всех окнах жалюзи. По тому, как он путался в расположении квартиры, я окончательно убедился, что он сам в ней в первый раз. Я подсвечивал ему своим «шмелём». На кухне он залил солярки из имеющейся тут же канистры в бак небольшого установленного на специальных противовибрационных подушках генератора и запустил его. Выхлопная труба выходила в вентиляционное отверстие. Я смотрел на все эти чудеса с раскрытым ртом, хотя новинкой для меня ничего не являлось. Во всей квартире загорелся ослепительный свет.
Это стало для нас маленьким рождественским утренником. Мы оба принялись рыскать по ящикам в кухне, но как оказалось, каждый искал своё.
Концентратов тушёнки и сухпая я нашел на полгода вперёд, однако Монах, не переставая копошился то в одном углу, то в другом.
— Монах, — позвал я его.
Он только отмахнулся и продолжил поиски, с удвоенной энергией вываливая прямо на пол всё новые и новые драгоценные находки.
И тут я услышал его приглушенный радостный вскрик. Из потайной ниши в стене он извлёк небольшой пластмассовый ящик с двумя желтыми мигающими индикаторами на боку, обозначающими уровень заряда батареи. Я тут же узнал что это такое. Портативный холодильник со встроенным аккумулятором, рассчитанным на сто с лишним лет беспрерывной работы. И это именно мой кейс, на его крышке была выдавлена цифра четыре. Мой порядковый номер. Всё так неожиданно вспыхнуло в мозгу, что я не успел ни удивиться, ни испугаться.
Но мысль тут же, заработала как хорошо смазанный часовой механизм. Я отстранил Монаха, сорвал на кейсе предохранительные клапаны и поднял крышку. Столб обжигающе-холодного пара на несколько секунд ослепил меня.
Я знал, что найду внутри и поэтому нисколько не удивился ни блеску металла, ни изморози лежащей на рабочей поверхности инструмента.
— Как этим пользоваться? — Спросил Монах.
— Я же не спрашиваю, откуда вы это взяли, — ответил я.
Он только мотнул головой. Я и сам знал, где помещался раньше кейс с метаболическим модулятором. Там же где Монах меня нашел. Рядом с моей «капсулой времени» — названной так дураком ассистентом, за неимением фантазии.
Я вставил руку в ледяную крагу, сенсорные зажимы моментально сработали на мою ДНК, и плотно обхватили кисть. Я зарядил в приёмник одну из двух оставшихся ампул и вышел в коридор.
Андрей лежал на разобранной постели, разметавшись в бреду. Выглядел он плохо, у него сильно поднялась температура. Мелкая дрожь пробегала по его телу. Он замерзал и непроизвольно пытался натянуть на себя несуществующее одеяло. Уже тогда я знал, что укол сыворотки не прошедшему предварительной подготовки человеку может стать фатальным, однако выбора у меня не было. Тянуть дальше — лишить Андрея последней возможности. Я надеялся на его крепкую конституцию богатырское здоровье молодость и ту составляющую, что обычно отделяет скучного покойника от забавного дегенерата.
— Сними повязку, — приказал я Монаху. Он ловко срезал ножом бинты, обнажив страшную рану с торчащими наружу костями и сухожилиями.
— Ремень. — Коротко сказал я. Монах снял портупею, и отошел в сторону, давая мне простор для действий.
Приблизившись к кровати я, приложив облачённые в хром костяшки кисти, к плечу Андрея и резко сжал кулак. Полый стилет врезался в мясо, пропуская сквозь себя живительную смесь. Вены распрямились, кости соприкоснулись рваными краями и срослись прямо на глазах, плоть мягко обернула их и через минуту образовалась свежая прозрачная розовая кожа. Андрей забился в конвульсиях, выгнулся дугой и заскрипел челюстями, кроша зубную эмаль. Если это не убьёт его прямо сейчас у него появиться шанс.
— Как же так, как же так, как… как… — Беспомощно лепетал Монах глядя на чудо исцеления и пытаясь прижать тело Андрея к кровати.
Возможно, на короткое время я стал для него кем-то вроде бога. Пока он прибывал в метафизическом трансе, борясь с только недавно безвольным телом нашего друга, я перезарядил инъектор и впрыснул себе в ногу прямо через штанину содержимое второй, последней ампулы. Изначально их было двенадцать штук заряженных в окружающий инъектор барабан — десять штук бесследно исчезли, и куда именно разбираться было некогда, поскольку меня накрыло.
Глава 18
Я зажмурился.
Сознание закрутилось огненным вихрем: сначала перед глазами начали мелькать какие-то яркие-яркие картинки, похожие на широкие свежие мазки краски или на фосфены только более насыщенные цветом и резко очерченные. В голове зазвучали обрывки ничего незначащих, но до боли знакомых фраз, сопровождаемые неприятным фоном из тысячи нудных колокольчиков, звенящих на разные лады, будто поблизости кто-то неумеючи играл на миниатюрном карильоне. Звук становился то тише, то громче, то поднимался до верхней нотной строки, то ударял в басы.
Открыл глаза.
Мир раскачивался передо мной, будто я смотрел на него с борта утлой лодки в трёхбалльный шторм. Я инстинктивно расставил руки, чтобы ухватиться за вёсельные уключины и не вывалиться за борт в самую пучину, но внезапно всё встало на свои места. Море успокоилось и вместо шаткого дна лодки, я ощутил под ногами пол, на котором вполне твёрдо стоял. Вскоре исчезли и назойливые голоса, смолкли и колокольчики, уступив место тонкому на уровни слышимости писку. Я склонил голову и попытался вытрясти его как воду из ушей. Но не проходящий навязчивый писк не самое страшное, что случилось со мной.