Дорога в город занимает еще полчаса. Храм Кловис - богини, принесшей в наш мир магию - располагается с другого конца, и я, честно говоря, не совсем понимаю, почему Валькери не поворачивает на кольцевую. Потом, когда мы проезжаем мимо лечебницы святого Икандрия, все кусочки головоломки встают на место: она мысленно приближается к мужу.
- Я хотела сегодня отвезти тебя сюда, - внезапно нарушает тишину салона девушка, встряхнув головой, словно отгоняя невеселые мысли. Я бросаю в ее сторону короткий взгляд - невозмутима, как и всегда. Пристальное рассматривание, боюсь, она не потерпит, а мимолетно я вряд ли что-нибудь смогу по ней прочитать. И все же это подсознательное желание быть к Фредерику ближе...оно режет мое сердце хуже всякого ножа. Нужно попытаться вернуть его, во что бы то ни стало. Так что скорое решение Кири удовлетворить мою просьбу нужно брать на вооружение.
- Давай заедем к нему на обратной дороге? - предлагаю я, боясь негативной реакции. Мало ли как Кири могла отнестись к моей безумной идее с вызовом Ангелом Демиурга.
- Хорошо, - кивает она, не отрывая взгляда от дороги.
Храм Кловис показывается из-за череды одинаковых высотных зданий, словно искусственно вживленный изумруд в толще известняка. Пусть он мрачен, устремлен шпилями к самому небу и выполнен из темно-серого, почти черного камня, на фоне всеобщей светло-современной радости именно он приносит в мою душу покой. Кловис - богиня порядка. Она любит точность и гармонию форм. Именно поэтому вокруг храма огорожена широкая каменная мостовая, ступая на которую, не чувствуешь границы между составляющими элементами, настолько аккуратно они обрабатывались. Высокие витражные окна показывают богиню в разные периоды сотворения мира. Она красива, строга...и печальна. Печальная богиня порядка - именно так ее иногда и называют. Она всегда изображается в длинном черном плаще с опущенным капюшоном. Из ее глаз на людей словно смотрит сама Тьма.
Мы останавливаемся у ограды и одновременно выходим из мобиля. Внутри храм разделен на несколько секторов, и комната для исповедей, интересующая меня, находится в самом отдалении. Там можно молиться - но без свидетелей. Это единственное помещение, куда допускается единственный прихожанин. Там даже окон нет, а в качестве источника освещения стоит тусклая свеча, чтобы тот, кто решился на разговор с богиней, ощущал себя в царстве темноты. Кири уверенно ведет меня через круглый зал с алтарем. Кловис не приемлет жертв. Она требует лишь четкого изложения мыслей во время того, как занимается пламя свечи. Кто же тогда из богов хочет за свое появление кровавую жертву?
Жена Фредерика остается в комнате для ожиданий, которая отделена от круглого зала высокой стрельчатой аркой и имеет два выхода по бокам, я продолжаю движение в комнату для исповеди. Прикрыв за собой дверь, скорее ощущаю, чем вижу перед тем, как окончательно теряю связь со светом из предыдущего помещения, где находится свеча. Поджигаю фитиль, в короткое мгновение вспыхивания которого обозреваю минимализм убранства помещения: каменный выступ спереди, покрытый бархатным полотном, и лежащую на нем книгу. Медленно и с расстановкой формулирую свою мысль: помоги мне найти ответ на вопрос, великая богиня. Для вызова которого из твоих сородичей нужно приносить множество жертв и сколько конкретно их должно быть?
Хранилище заветов демиургов находится в твердом кожаном переплете. Я со щелчком открываю замочек, прячущий страницы, и с трудом перекидываю обложку набок. А дальше словно чувствую, что меня держат от фолианта на расстоянии. То ли богиня действительно решила поговорить, то ли просьба моя слишком ее возмутила. Однако произошедшее дальше развеивает все сомнения.
Листы сами собой переходят с одной стороны книги на другую. Словно кто-то невидимый ищет заклинание, заключенное в моей просьбе. Характерный шелест страниц медленно успокаивает, пока я во все глаза наблюдаю за таинством, даримым мне Кловис, и выражаю ей свое крайнее признание. Выйду отсюда - обязательно поставлю свечку. Спасибо!
Книга затихает спустя несколько минут - старые листы нужно просматривать очень аккуратно. Жадно ища глазами нужную информацию, я застываю над открытым разворотом и стараюсь не пропустить ни единой мысли, заключенной в древнем тексте.
"И когда на землю спустились Кловис с Даргароном, бог подарил почве плодородие. Создал людей и позволил им рождать себе подобных. Богиня же вдохнула в них магию, дав возможность творить, подобно демиургам, и быть благодарными за милость небес. Но не поняли люди богов, стали забывать о словах почтения, и уменьшились дары их, позволив лишь немногим превосходить людей без дара. И устрашились тогда люди, и пятнадцать из них - тех, кто стал последними из своих родов, тех, кто обладал самыми древними способностями - и самыми уникальными - вышли в священный лес и обратились с молитвой к Даргарону. Ибо дар Кловис контролировал именно он. И спустился бог на собрание магов, и внял их пристыженным молитвам. И вернулась на землю магия..."
Не сходится что-то, явно ведь не сходится! Пятнадцать магов были живы, когда вызывали Даргарона! Пятнадцать...Ангелу не хватает еще двух жертв. Он хочет соединить в себе все уникальные таланты, чтобы повторить процедуру вызова бога! Но зачем Ангелу Даргарон? И зачем он именно прекращает жизнь людей, у которых отбирает дар? Для этого ведь достаточно собрать их вместе и вознести молитву творцу нашего мира! И Александра была бы жива, и наши с ней дети тоже...проклятье! Ничего не понимаю...
Надо посоветоваться с Кири - эта мысль вспыхивает в сознании подобно зажженной недавно свече. Аккуратно затушив последнюю и еще раз сердечно поблагодарив Кловис, я осторожно открываю дверь, впуская в задымленную келью свет и свежий воздух. Когда глаза адаптируются к свету, я осознаю, что Кири на обычном месте нет. Может, вышла в зал, чтобы поставить свечку на алтарь? Направляюсь к арке, удаленной от двери в келью исповедей, и внезапно чувствую сзади сильный удар по голове. Тьма окутывает сознание мгновенно. Тьма, которую так любит Кловис.
Она не рассеивается даже тогда, когда сознание вновь ко мне возвращается. Я все еще пребываю в странном мире между явью и сном, наполненном лишь оттенками ощущений, несмотря на то, что глаза открыты, а другие органы чувств готовы воспринимать информацию по максимуму. Я вижу рассеянный тусклый свет сквозь пелену тумана, слышу булькающие звуки действительности, словно находясь в огромном аквариуме. Трясу головой, пытаясь прогнать наваждение, и понимаю, что не могу этого сделать. Даже тело толком не слушается меня, словно его накачали свинцом и оставили погибать на задворках мира. Руки не поддаются более всего. Они...связаны? Где-то над головой, медленно появляется в сознании мысль. Я даже не могу построить нормальных логических цепочек, ощущая себя овощем. А еще...еще я ощущаю противный запах паленой кожи. Словно попала куда-то на бойню, словно стала невольным свидетелем того, как убивают несчастных животных в угоду будущим человеческим вкусам. Мясо и овощи...безумная кухня. И я на ней, кажется, являюсь одним из ингредиентов к раннему ужину.
По мере того, как легкие начинают вдыхать кислород все больше и больше, туман рассеивается, но зрение в полном объеме так и не возвращается. Полутьма, разрушаемая светом факелов, на этот раз пугает. Она не принадлежит Кловис. Она словно является продолжением чьей-то неудавшейся шутки, которую вдруг решили проделать со мной. И среди творящейся непонятной беды я вдруг отчетливо слышу отчаянный женский крик. Я узнаю его, и сердце заходится бешеным стуком, потому что по венам вместо крови начинает течь жидкий страх. Я никогда так не боялась за другого человека, как сейчас. Потому что уверена: причиной чужой агонии является совсем не опасение за собственную жизнь. Потому что кричит Кири. А она несет на себе еще и душу Фредерика.
- Нет! - пытаюсь возразить я, но из горла вырывается только хриплое карканье. Его, однако, хватает для того, чтобы остановить вершащееся где-то рядом безобразие. Спустя несколько долгих и томительных минут я вижу, как свет от факела перекрывает до боли знакомый силуэт, на кончиках пальцев которого сверкает мой любимый свет.