Женщина знала, кто стоял около её дома, знала, кто именно держит в руках факелы и грозится поджечь хижину, но ни в её глазах, ни в движениях не было ни капли страха.
«Глупцы» — подумала она.
Лесорубы встретились с немалым спокойствием и странной усмешкой во взгляде. Точно уверенная в своей победе, она не ощущала совершенно никакой опасности, владела ситуацией целиком и полностью. Без опаски вышла к четверым агрессивно настроенным мужчинам, как будто не догадывалась, что эти нелюди могли сделать.
— Получить четыре тела за раз… Думаю, я найду вам применение.
Им не нравилась подобная дерзость. Желая обрести безграничную силу, они будто уже стали её обладателями, совершенно обезумели, когда столкнулись с противостоянием. Никто из них не собирался отдавать ничего взамен: ни тело, ни что — либо ещё. Лесорубы хотели проучить эту «нахальную» женщину, заставить дать нужное, но уже на их условиях.
— Пощадим, если сделаешь, что велено! Глупая сучка!
Женщина не шевелилась, однако было видно, что делает она это не из — за страха; она дразнила их, наблюдала за реакцией, насмехалась. И это злило. «Колдунья» выглядело так, будто перед ней стояли маленькие дети, угрозы которых не стоили и гроша. Ей не нужно было открыто смеяться или же хотя бы улыбаться, чтобы показать, что поведение братьев вызывает в ней далеко не испуг.
Двое лесорубов, боясь возможного применения магии, схватили женщину за руки с двух сторон, стараясь лишить её возможности двигаться. До последнего были уверены, что испуг заполонит её сознание и заставит сделать всё, что требовалось, однако единственными, кто сейчас действительно волновался, были сами братья.
— Сожжем тебя, если не поможешь!
Горящий факел стал маячить перед фарфоровым лицом и, казалось, что густые черные волосы были несколько раз поцелованы пламенем, однако остались совершенно невредимыми.
— Давайте, продолжайте. Мне не терпится обречь вас на жалкое глупое существование.
Не выдержав подобной наглости, один из братьев сдвинулся с места и бросился к женщине. Она же в свою очередь не предприняла никаких попыток убежать или защититься от предстоящего удара по лицу.
Бледные губы быстро окрасились в красный.
Всё произошло слишком быстро. Возможно, лесорубы могли попробовать вдобавок отомстить, в самом деле сжечь хижину или забрать что — то ценное, если таковое, конечно, было, однако поступок одного из них не дал на это и шанса.
— Ваша сила заключается в вашей глупости, — женщина наконец — то засмеялась, обнажая перепачканные кровью зубы. — Идиоты, какие же вы идиоты.
Они не могли пошевелиться, словно невидимая сила связала их прямо в воздухе и приковала к невидимому дереву. Голова стала кружиться, а в глазах темнеть.
С легкостью выбравшись из хватки, «колдунья» отошла на несколько шагов назад:
— Будем считать, что мы закрепили нашу сделку. Не каждый так отчаянно хочет, чтобы я обратилась к своим способностям, что даже помогает мне в этом. Моя кровь представляет куда большую угрозу, чем ваши кулаки. Хотите силу? Будет вам сила, но с телом и светлым разумом придется попрощаться. Какой вам вообще прок так отчаянно бороться за тело? День другой, и из — за долгов отца вам бы пришлось платить чем угодно кроме денег, которых у вас даже нет. У вас хотели показательно забрать руки, чтобы другие знали, какого не возвращать долги. Такое отчаяние, да… Я вижу его!.. Настолько темное и мрачное, что сжирает ваши сердца изнутри, чтобы быстрее избавить от мучений. Я помогу, да! Помогу — помогу!
Из уст лесорубов хлынула кровь. Зубы стали выпадать из расширяющихся ртов, которые неожиданно стали заполоняться новыми острыми треугольными клыками. Они ранили не успевшие преобразиться губы, а у одного из братьев и вовсе проткнули их. Было очевидно, что создано всё это явно не для поедания пищи растительного происхождения; острые зубы будут разрывать мягкую плоть, чтобы позволить своему хозяину добыть хоть какое-то пропитание. Глаза потемнели, знатно округлились и были единственным, что не так сильно внушало ужас на изуродованных лицах. Нос точно втянулся и сплюснулся, напоминал две большие дырки, а не полноценный орган дыхания. Уши стали более заострёнными, но в сравнении с громадной для "человека" головой оставались такими же маленькими, как и раньше — слух лесорубов явно улучшился, однако было очевидно, что он не превосходен, как было у эльфов. Возможно, это даже лучше: существа Великой Создательницы часто мучились из-за своего дара.
Волосы исчезли на всём теле, кожа стала очень плотной, даже толстой, странного серого оттенка (хотя у одного из братьев можно было наблюдать слабый зелёный отлив). Руки выросли, стали похожими на два больших брёвна, а вот ноги остались прежнего размера, странно согнулись, как у зверя, что в один момент решил подняться с четверенек. Точно выточенный из камня, на спине появился горб, прорвавший рубаху. Да и в целом одежда пострадала не меньше, чем тело. И без того испачканные вещи стали напоминать старые лохмотья, перепачканные грязью и кровью.