— Мардира. Возраст — 104 года, — голограмма сексапильной порнозвезды, не иначе, принялась крутиться перед глазами. Красивая чертовка, в полном смысле этого слова, с алыми волосами, забавным хвостом с кисточкой на кончике, черными, как ночь, глазами, с ореолом вокруг радужки под цвет волос в совершенстве повторяла видом свою подругу. Все различие между двумя голограммами солет было в цвете миленьких миниатюрных рожек, торчащих из шапки волос. Эта особь обладала серыми рожками. А вторая имела белые. — В рабстве 7 лет. Гардара. Возраст — 104 года. Сестры. Близнецы. Прибыли на Парси для перепродажи. Прежний хозяин умер от старости.
— Это о многом говорит. Девочкам, судя по тому, что хозяин скопытился, жилось несладко. Семь лет?! Срок немалый. Как у них со здоровьем?
— Здоровы. Но требуется некоторое время, чтобы убрать застарелые переломы и рубцы на коже.
— Вот как? Ожидаемо. У остальных тоже подобные проблемы встречались?
— Да, Лэрд.
— По Ульну что?
— Все, как я прогнозировал ранее. Блокировка 95% функций эрситов привела к стабилизации организма в целом. Наниты активизировались. Фрип полностью исправен и постепенно выходит на уровень в 100% работы. Здоровью оде Ульна ничто не угрожает. Эмоциональный фон пришел в норму. Соитие с солет пошло на пользу.
— Астор, — я чуть не поперхнулся воздухом при слове «соитие», — замени слово соитие на секс. Слух режет.
— Принято.
— Замечательно. Делаем так. На сегодня никаких встреч и разговоров. Я отдыхать, к Орху под бочок. А утром соберешь всех на завтрак, там и пообщаемся.
«… Семь крылатых трэтеров в круге лицом к лицу восседали в креслах, находящихся в огромной просторной зале. Некоторых из них я узнал. Проклятый Арсерт, его брат-близнец Ирт, оде Одинре. Но четверых других я видел впервые. Самый представительный из них — крупный высокий мужчина лет шестидесяти на вид, что удивительно для трэтера, с потрясающе красивыми черными крыльями за спиной и цепким взглядом-рентгеном.
— Порождения тьмы обнаружены нами на сумеречной планете, в трех системах от нас, — произнес молодой трэтер с белыми крыльями, сидящий по правую руку от Ирта. — Слишком близко подобрались.
— Сколько их? — подался вперед Одинре.
— Десять. Было.
— Сведения точны? — бас чернокрылого внушает уважение. Такой гаркнет — или слуха лишишься или обмочишься, став меньше ростом.
— Да, Вархан. Из группы разведки выжить и добраться до нас удалось одному единственному брату.
— Я так понимаю, что группа сильных трэтеров попала в когти порождений тьмы? — речь Арсерта буквально фонила неприправленной ничем ироничной издевкой. — И, судя по всему, была выпита. Сейчас там вместо десяти порождений мы уже получим под сорок? Кого еще отправим на закуску?
— Твой тон неуместен, Арсерт, — припечатал коренастый мужчина лет тридцати на вид с тусклыми черными крыльями.
— Не обращай внимание на моего брата, Настер. Иногда он ведет себя как бескрылый юнец, — успокаивающе похлопал соседа по руке Ирт и, перехватив злой взгляд близнеца, спокойно улыбнулся.
— Мы не выстоим, — приятным тихим, но уверенным голосом вдруг заговорил пепельнокрылый. Любопытно, а цвет волос у них у всех сочетается с цветом крыльев? Тогда у меня они станут белыми? И будут ли у меня крылья вообще? Хотелось бы. Но не расстроюсь, если и нет. Спать, наверное, с такими штуками за спиной проблематично.
— Крылатых слишком мало, — тем временем продолжил пепельный, поглядывая одним глазом, из-под длинной челки.
— Трэтеры не успели восстановиться. Нас слишком мало. Бескрылые курлурам не соперники.
— Нам придется, Унвар, вступить с ними в схватку. Каждый из нас знает: не уничтожим их сейчас, после нам не хватит сил и для одного нападения, — покачал головой Одинре.— Перейти в глухую защиту не выйдет.
— Мои эксперименты на завершающей стадии. Услышьте меня! Дайте мне немного времени, — вновь встрепенулся Арсерт.
— Я не уверен, что твои эксперименты гуманны, — с сомнением покачал головой белокрылый. — Сейчас не время распылять свои силы на неизвестность и мнимый выход из сложившейся ситуации, Арсерт.
— Ты способен предложить лучший вариант, Бархот? — огрызнулся будущий проклятый.
— Если твои разработки помогут спасти жизни моим детям и братьям, то пусть. Ты не посвящаешь нас в свои дела, брат. Но я надеюсь, ты знаешь, что делаешь и не перейдешь черты. Прошу, поторопись.
— Неделя, — оживился Арсерт, сияя улыбкой. — Мне необходима всего лишь неделя.
— Хорошо, Арсерт, — согласно кивнул пепельный. — Мое слово с тобой, брат.
Цепной реакцией каждый из семерки согласился с решением одного…»
«… Те же лица. Более мрачные и словно потухшие. На некоторых еще видны следы недавних сражений… Скачок во времени?
— Арсерт, то, что ты делаешь, чудовищно! — грохнул бас Вархана. — Вмешательство в ДНК эмбрионов… это…это… Невольницы! Рабыни! Арсерт, как ты мог додуматься до подобного?! Ты трэтер!
— Брат, как ты дошел до такого? — говорит и словно не верит в то, что говорит, прошептал Настер.
— Ты наш брат, Арсерт, мы всегда подержим тебя, — нахмурился Одинре. — Но ты забыл, что прежде всего Создатели сделали нас Хранителями. Хранителями жизни!
— Что стало с тобой, брат? — поймав жесткий взгляд Арсерта, Унвар, словно наткнувшись на яму со змеями, отпрянул. — Ты пошел не той дорогой.
— Десяток жизней дикарей или рабов не столь ценны, сколь жизни трэтеров, — выпалил Арсерт под гробовое молчание.
— Легко нам терять близких? Детей? Смириться с разъедающей душу тоской по ушедшим?!
— Когда я упустил тебя? — тяжело прошептал Вархан.
Гомон взвинченных трэтеров пошел по нарастающей.
— Мы Хранители равновесия!
— Размен жизнь на жизнь?!
— Почему мы не ощутили гниль в тебе раньше?!
— Я почти закончил! — вскочив, заорал Арсерт. — Один шаг — и больше не погибнет ни один трэтер!
— Если жизнь, — прогрохотал бас Вархана, заставляя всех умолкнуть, — моя или моих братьев разменивается на страдание и жизнь другого существа и, тем более, нерожденного дитя, то такой размен мне не подходит!
Абсолютная тишина накрыла зал.
— Я, — как удар молота по наковальне, — Вархан, предлагаю исключить Арсерта из Совета. Уничтожить его разработки и все данные по ним. И без права возвращения выслать из Колыбели.
— Отец! — море отчаяния прозвучало в голосе приговоренного.
— Мой свет больше не с тобой, — хрипло, но твердо произнес Вархан. И вся фигура Арсерта словно и правда потускнела.
Все, кроме Ирта, повторили произнесенное чернокрылым, заставляя болезненно вздрагивать крылья за спиной виновного.
— Я не могу поддержать, ваше решение, — поднялся Ирт, с сочувствием смотря на близнеца. — Но я сам прослежу за братом. Эксперименты будут прекращены и уничтожены. Моё слово.
— Ты же понимаешь, Ирт, — бросил пепельноволосый, — решение принято, обратной дороги нет.
— Я не стану препятствовать, — склонил голову в знак уважения Ирт.