– Какой-то совершенно сумасшедший график получается, – Иван потер лоб, – просто как в фильме «Вокруг света за три дня»…
– Привыкай. Я в этом графике живу уже… дай посчитать… пять лет. Например, вечером у меня показ в Милане, ночью перелет, с утра репетиция и фотосет в Париже, вечером – показ, а на следующий день я должен сниматься в рекламе купальников на Лазурном побережье. К такому привыкаешь. Бывают «мертвые» сезоны, когда вся реклама и каталоги отсняты, все показы коллекций прошли, дефиле от кутюр отгремели, и можно завалиться куда-нибудь на песок, под пальму, с кокосом в руке. И вот это – самое опасное время.
– Почему? – заинтересовался Иван. Он немножко оторопел от услышанного: получается, он себе и половины того, чем занимается и как живет Андре, не представлял… а парень рассказывал так свободно, так легко, словно бы ему все это нравилось, словно перелеты – отели – чемоданы – аэропорты – и были мечтой всей его жизни.
Сам Иван не очень представлял себе, как можно находить радость в полном отсутствии времени для «перезагрузки». Самому Ивану обязательно нужно было приходить в себя, быть в тишине и относительном покое хотя бы час в сутки; и желательно, чтобы это были его родные стены, его норка, его личное пространство, где каждая вещь находится на привычном ему месте, и ничего не выбивается из знакомого ряда. Ему обязательно нужно было одиночество или хотя бы молчание: люди, находящиеся рядом, его обычно напрягали, и равновесие восстановить не удавалось. Рядом с Андре он не ощущал ни малейшего дискомфорта, именно поэтому до сих пор еще и не захандрил от отсутствия одиночества, как хандрил обычно в гастрольных поездках. И почему же тогда время отдыха – опасное, если это наконец-то – отдых?
– Расслабляешься… – Андре пожал плечами и откусил сразу половину сендвича. В такие моменты, несмотря на макияж и одежду, он был стопроцентным мальчишкой, не задумывающимся над тем, насколько красиво он сидит, и не торчит ли у него изо рта веточка рукколы. Сейчас он вдохновенно жевал, размахивая рукой с бутербродом и торопясь объяснить, что он имел в виду, невзирая на невнятность речи, – выбиваешься из колеи. Привыкаешь спать по десять часов в сутки, неспешно вставать, неспешно завтракать, неспешно планировать свой день. И когда снова начинается работа – организм просто в шоке. Он не успевает перестроиться от этих медленных телодвижений, и в итоге первая неделя работы проходит в невменяемом состоянии. Думаю, если ты продолжишь работать так же активно, как и стартанул, ты все это прочувствуешь на себе. Но ты не переживай. Я же опытный. Я тебе помогу.
Иван молчал, немножко смущенный таким откровенным заявлением намерений. Да, он сам вчера изъявил желание быть рядом. И теперь получалось, что Андре принял его предложение?
Все выходило как-то очень серьезно: ему, конечно, нравилось общаться с Андре. Сначала он влюбился в него, как в девушку, потом вдруг узнал в нем интересную личность, вчера окончательно осознал, что ему хочется пробовать эту новую сторону отношений… а теперь вдруг получалось, что происходит что-то гораздо серьезнее, чем он думал сначала.
К своим собственным чувствам Иван привык относиться не слишком серьезно – по своей сути он был достаточно легкомысленным человеком, и мог остыть так же быстро, как и загореться. То, что он влюбился в Андре, не стало для него чем-то необычным – парень был очень харизматичным, он мог ничего не говорить и ничего не делать, но все равно приковывал к себе взгляды и вызывал восхищение. А уж если наложить на это его интересную личность… увлечение таким человеком было для Ивана неминуемым. Но вот то, что происходит теперь…
Иван категорически не приемлел никакого обмана в отношениях, и предпочитал всегда горькую правду самой сладкой лжи. Он не кривил душой ни вчера вечером, ни сегодня с утра, говоря, что не собирался никуда уходить и хочет быть рядом. Он не кривил душой вчера, когда обнимал и целовал парня. Все это было правдой. Но что будет через два дня? Через три? Все-таки Андре – мужчина.
Они оба – откровенные доминанты во всем, что касается поведения. Пройдет пара дней упоительной гармонии, когда каждый из них будет подстраиваться. А потом неизбежно начнутся будни, и вылезет противоборство. Андре – очень сильная натура. Он умен, он опытен, он рационален. Ему не свойственны вспышки сильных эмоций – по крайней мере, внешне он им волю не дает. У него в голове как будто компьютер – ничего не забывает, не упускает, не отвлекается от главного.
Иван же – типичная истерическая, творческая личность. У него все зависит от настроения. Он любит копаться в себе, переживать, он может впасть в депрессию ни с того, ни с сего, он может быть резким и безосновательно агрессивным. Он загорается, как порох, и моментально гаснет, если ничего не получается. Он – русский. А Андре – американец. Они воспитаны совсем в разных системах координат, ценностей и привычек. И если пока у них еще не слишком критично вылезли эти различия менталитетов – то только потому, что оба пытались их сгладить. А теперь, выходит, что Андре поверил ему. И планирует быть вместе…