Люси взяла книгу и положила себе на колени. В мире так много несправедливостей, она их просто не может выносить. Неужели любовь и вправду существует?
— Желаю вам хорошо повеселиться сегодня в Лондоне.
— Вы, похоже, из Нью-Йорка? — поинтересовался Бен Грин.
— Полагаю, как и вы.
Мужчины снова обменялись рукопожатием.
В такси, по дороге в Тауэр, Шарлотта настояла, чтобы они проехали мимо Букингемского дворца. С февраля этого года в Англии царствовала новая королева, ее звали Елизавета, она вернулась из Кении, получив известие о смерти отца.
— Это здесь! — воскликнула Шарлотта и уставилась в окно.
Люси тем временем перелистывала свою книгу. Мельком взглянув на гвардейцев, несущих охрану дворца, подумала, как им, должно быть, жарко. Когда девочка нащупала краешек плотного конверта, сердце ее отчаянно забилось. В страхе она прижала ладонь к груди. Раньше она никогда не задумывалась над тем, есть ли у нее сердце, а оно, оказывается, тут как тут, да еще и бьется как ненормальное. Майкл Маклин, наверное, хороший человек.
Во время всей долгой прогулки по старинной крепости она крепко придерживала ладонью карман, в котором лежало письмо. Оно казалось ужасно тяжелым. А отец с мачехой все говорили и говорили о королевских женах и их обезглавливаниях. Когда они пошли смотреть на выставленные за стеклами драгоценности, у Люси почему-то навернулись на глаза слезы. Ее мама любила искусство и красивые вещи, и они с ней часто ходили в Метрополитен. Она скучала по матери, скучала по отцу и по себе самой, какой могла бы быть. По всему, чего у нее не было.
Когда они возвращались домой, Люси вдруг вспомнила, что оставила свои очки у Брайн. Ей полагалось надевать их, когда она смотрит вдаль, но она вечно про них забывала.
Такси подкатило к дому, в котором жил Тедди Хили. Пока здесь остановилась Брайн, а Тедди на время перед свадьбой переехал к своему брату.
— Я бегом, — пообещала девочка. — Только туда и обратно.
— Уж потрудись, пожалуйста, — не преминула приказать мачеха. — Мы не собираемся ждать тебя целый день.
Люси скользнула в высокие двери, бегом поднялась на второй этаж. Ей пришлось долго стучать, пока Брайн подошла и отворила ей.
— Где?
Люси протянула письмо. Ей придется объяснить своим, что очков здесь не оказалось, если они у нее спросят про них. На самом деле она прекрасно знала, что очки лежат на столике ее номера в отеле.
— Мне нужно написать ответ.
— Вы что, вообще? Меня же ждут в такси! — испугалась Люси.
— Ладно. Тогда скажи ему, что я приду к церкви на Вестбурн-гроув, пусть он там меня ждет. Завтра, в десять утра. Ты не забудешь? — Люси пообещала не забыть, Брайн наклонилась и поцеловала ее. — Я хочу, чтобы ты была подружкой на нашей с Майклом свадьбе. Согласна?
Девочка кивнула.
— Беги… пока они не бросились тебя разыскивать.
Но ее даже про очки не спросили, когда она шмыгнула в машину. Было похоже, что крупная ссора в самом разгаре.
— Как она выглядела? — спросила Шарлотта, когда они уже подъезжали к отелю. — Нормально?
Люси захотелось громко рассмеяться, но вместо этого девочка внимательно взглянула на мачеху.
— Абсолютно нормально, — ответила она после небольшой паузы.
И в тот же вечер просунула под дверь Майкла короткое сообщение о распоряжении Брайн. Утром же, пока отец и Шарлотта еще спали, вышла пораньше, написав на листке бумаги, что одна английская семья, с которой она накануне познакомилась, обещала ей показать Лондон и сводить в зоопарк. Прекрасно понимала, что это ложь и никаких зоопарков она не увидит, но времени у нее было мало, а знать о том, куда она на самом деле отправилась, никому не полагалось. На улице ее уже дожидался Майкл, они прыгнули в такси и оказались на Вестбурн-гроув ровно часом раньше, чем следовало.
Церковь была старинная, выстроенная из кирпича, с красивым шпилем, витражами и статуями святых у дверей.
— Наверное, это католическая церковь, — предположила девочка.
— Ты, как всегда, в самую точку. Точно знаешь, что тебе двенадцать, а не сорок пять? Брайн назначила нам встречу в десять? — Майкл явно нервничал: выкурил три сигареты подряд, нетерпеливо меряя шагами тротуар перед храмом.
— Да, в десять, — кивнула Люси. — Не волнуйтесь так. Все будет хорошо.
Подобные утешения были совсем не в ее духе, но этот Майкл прямо места себе не находил.
— Конечно будет, — хмыкнул он. — Как всегда. Так же хорошо, как, например, у евреев в нацистской Германии, да?
— Я хотела сказать, что Брайн обязательно приедет.
— Ничего не жди и за все благодари, учила меня матушка.
— А моя мама сказала мне, что она боится смерти.
Люси еще никому не рассказывала об этом. У нее мурашки бежали по коже при воспоминании о последнем дне, когда она сидела у кровати умирающей матери.
— Твоя мать, похоже, была одним из немногих честных людей на свете. — Майкл потушил окурок и тут же зажег новую сигарету. — Наверное, ты пошла в нее. Это тебе подарок от матери, твоя честность.
Вовсе не была она такой уж честной. Когда мама произнесла эти слова, Люси поторопилась ответить: «Ты не умрешь, мама», — хотя прекрасно знала, что конец уже близок. Но сейчас она ни за что бы не смогла признаться в этом Майклу. Не хотела она, чтобы он презирал ее за трусость.
— Не очень я честная на самом деле, — сумела она выдавить из себя. — Утром я, например, написала отцу, что еду в зоопарк. И что познакомилась с англичанами, которые меня туда повезут. Конечно, я так сделала для того, чтобы они нас не нашли, но все-таки это вранье.
— Это не вранье, а ложь во спасение. Что касается главного, то ты очень честная девочка, Люси.
Она улыбнулась и подумала: «Теперь я понимаю, почему Брайн в него так влюбилась».
Брайн подъехала к церкви за несколько минут до того, как часы начали бить десять. Выпрыгнула из машины и бросилась к Майклу. Они так целовались, что Люси неодобрительно отвернулась, сказав про себя, что подобным образом вести себя при посторонних все-таки нельзя. Есть вещи, которые должны быть исключительно личными.
— Моя подружка уже тут, — улыбнулась Брайн, заметив наконец Люси.
Они вместе вошли в церковь. Майкл окунул пальцы в большую чашу у входа и перекрестился.
«Наверное, там находится святая вода», — решила Люси.
Священник и какая-то немолодая женщина уже ожидали их около алтаря. Эта женщина должна была быть второй подружкой Брайн. В церкви сильно пахло благовониями.
Люси держалась позади новобрачных, хотя не понимала ни одного слова из венчальной службы, которая, между прочим, была ужасно долгой; она лишь разобрала, как священник сказал, что в глазах Господа они теперь муж и жена. Майкл и Брайн опять стали целоваться как сумасшедшие, потом попрощались с присутствовавшими.
Майкл должен был купить билеты на поезд в Париж, а Люси полагалось отправиться с Брайн и помочь ей собрать вещи. Сборы заключались в том, что женщина бросала все на кровать, а Люси аккуратно складывала. Когда все было уложено, молодая женщина сняла с пальца кольцо с бриллиантом, подаренное ей Тедди, и протянула его Люси.
— Это тебе. Носи на память.
Девочка поднесла кольцо к свету. Бриллиант сверкал словно кусочек льда и был таким прекрасным. Она бережно положила его в сумочку, а Брайн уселась писать письмо своему Майклу. Она вообще верила в любовные письма и во всякую романтику, и в судьбу. Пока она была занята этим, девочка уплетала шоколад из потрясающе красивой коробки. Там были конфеты с карамелью и малиновым муссом и молочный шоколад с имбирем, от которого защипало во рту. Поэтому пришлось заняться шипучим лимонадом. Лимонад и шоколад, два из пяти пунктов их с папой списка выполнены.
— Ну, девочка, пожелай мне удачи, — попросила Брайн, когда Люси пришло время возвращаться в отель.