— Ну конечно! Вы же говорили, что не понимаете по-русски! Или вы говорить не говорите, но читаете?
— Чи… что? Нет, не понимаю я, — ответила Эйрис, глянув ещё раз на зелёную обложку, поперёк которой шёл ровный ряд непонятных значков, похожих на те, что были внутри, только крупнее.
— «Трое в лодке», — ни к селу ни к городу проговорил Волков, принимая книгу из рук и не без труда запихивая её на место. — Не получится у вас читать в ближайшие пару часов, даже если бы умели. Пойдёмте, я приготовил вам кресло. Хотите научиться говорить и читать по-русски?
Чуткая Эйрис уловила фальшь в вопросе господина Волкова, заданном небрежно, нарочито безразличным тоном. Бросив взгляд из-под ресниц, она убедилась — собеседник ждёт ответа напряжённо, но пытается это скрыть. «Осторожно, он что-то задумал!» — шептало ей благоразумие, но любопытство уговаривало: «Давай, милочка, не трусь! Если что, всегда сможешь остановиться!» Так и не выбрав линию поведения, она ответила, усаживаясь в одно из кресел:
— Дует по ногам.
— М-да, есть немного, — сконфуженно отозвался хозяин неуютного корабля, — но понимаете, Эйри, некому раньше было замечать, и…
То, как он это сказал, решило дело. Благоразумие спряталось куда-то, возобладало любопытство. Мисс Уокер произнесла благосклонно:
— Пустяки, переживу. Как вы собираетесь обучить меня говорить и читать по-русски?
— О, это очень просто, — оживился Волков и нырнул куда-то за тумбу с мониторами. «Ох, темнит он…» — подняло голову благоразумие Эйрис, но проворный хозяин корабля выглянул из-за тумбы, болтая непринуждённо:
— Вы даже не заметите ничего. Заснёте и проснётесь уже вполне русифицированной. Как раз отдохнёте немного от пережитых треволнений. Наденьте это. — В его руке оказалась пара обыкновенных наушников на широкой мягкой дуге, очень удобных, нужно сказать.
— Вот так, — удовлетворённо буркнул Волков, глянув, как девушка устраивает голову в наушниках на мягкой подушке кресла. — Теперь ещё ремешки…
— Зачем? — поинтересовалась девушка, следя за тем, как её пристёгивают широкими ремнями плотно. «Ты с ума сошла! — вопило благоразумие. — Скажи ему, чтобы прекратил немедленно!» Но любопытство увещевало: «Интересно же! Что будет дальше?»
— Чтобы мне не пришлось ловить вас, когда начнутся перегрузки, — рассеянно говорил Александр. — Я сейчас буду ориентировать корабль, потом выведу на прямой курс, нужно торопиться, и так времени потеряли кучу. Нас потрясёт немножко, но вы не заметите, потому что я загружу «мнимую Зину»…
— Кого?
— «Мнемозину». Программа такая обучающая.
— А почему вы сказали «мнимую Зину»? — с вяловатым интересом спросила мисс Уокер, косясь на руки Волкова, чрезвычайно проворно порхавшие по клавиатуре. Глаза слипались, спать хотелось ужасно, но любопытство заставляло держаться.
— Когда проснётесь, поймёте, — улыбнулся Александр, ткнул последний раз в большую клавишу, и лицо его расплылось в дымке.
— Мама? — пробормотала Эйрис во сне. По-русски. Если бы она видела выражение лица господина Волкова в тот момент, пожалуй, заставила бы собственное благоразумие замолчать надолго, но Эйрис спала, улыбаясь. Губы её шевелились, синеватые тени лежали под ресницами и локон тёмно-русых волос, выбившийся из-под дуги наушников, подрагивал, отмечая едва заметные движения её головы.
С полминуты Волков, только что заявивший, что время на исходе и нужно поторапливаться, стоял над уснувшей девушкой, держась за подбородок правой рукой, затем спохватился и бросился к лифту. Минуты через три он вернулся, волоча нечто бесформенное, оказавшееся на поверку спальным мешком. Ещё полминуты он потратил на тщательное укутывание босых ног мисс Уокер, трогательно свисавших с кресла, и тщательное подсовывание свободной части спального мешка под не менее трогательно свисавшие с подлокотников кисти её рук. Покончив с этим, поспешно опустился в кресло, которое стояло справа от ложа спящей принцессы Грави, привычно пристегнул ремнями себя самого и положил руки на клавиатуру пульта. Корабль бросило на левый борт, завалило на нос, потом стало раскручивать, словно некий гигант схватил его за хвостовую часть и вертел, примериваясь перед броском. «Чёрт те куда занесло, — с неудовольствием думал Волков, — но это ладно. Сейчас нацелимся, и ходу. Только перегрузки нам ни к чему, правда ведь? Если есть гаситель инерции. Врать грешно, Саша, что же ты так с девушкой, а?» Он включил гаситель, покосился на Эйрис и хмыкнул досадливо, думая: «Но кто её знает, действительно ли не умеет читать? Может быть, просто прикидывается дурочкой? А мне теперь рисковать нельзя, если правда то, что она наговорила о Планетарной Машине. Да, это шанс. Пожалуй, ради него стоит чихнуть пару раз на Кодекс гражданина Внешнего Сообщества, а на само Сообщество плюнуть. Если только это не провокация Департамента безопасности». Волков снова покосился на спавшую спокойно девушку, пытаясь вызвать в себе недоверие, но это не удалось. «К чёрту, — решил он. — Где наша не пропадала! Нужно только списаться с этим филином из Центрального Управления, и кое с кем ещё. Да, дружище Семёнов, филин ты мой ненаглядный, кроме тебя ещё кое с кем, понимаешь? По закрытому гравиканалу». Не обращая больше внимания на сонную спутницу, наверняка не имевшую теперь возможности прочесть письма, адресованные в Центральное Управление полётами департамента исследований марсианского сектора Внешнего Сообщества и кое-куда ещё, он вызвал на экран гравимэйлер и стал заполнять стандартную форму служебного письма.